Лорис-Меликов, Поклёвский-Козел, двое Бахметьевых, Кудашев, Минорский! Как они защищали интересы родины перед правительствами стран, в которых были аккредитованы, можно и не говорить. А уж как они выламывали руки царю и правительству, когда толкали страну сначала на войну, а затем на её продолжение. Вот за то, что этот список стал известен русской контрразведке, и за то, что наши «братья» всех послушаний слушаются отнюдь не голоса совести и долга, меня несколько раз пытались убить. Дважды во время Гражданской войны. И что самое интересное, по разные стороны фронта. И у красных, и у белых…
– Таким образом, вас в России удерживал и этот факт, а не только причастность к золотому запасу…
– Так точно, ваше высокопревосходительство.
– Скажите, теперь вы понимаете истинные причины моего отказа выступить посредником в переговорах с Гитлером?
– Да. Англичане и американцы просто не позволят вам этого сделать.
Маннергейм закивал головой:
– Их коварство не знает границ. И это хороший признак, что Сталин внешне не проявил интереса к золоту Колчака. Будем надеяться, он начинает понимать, что в результате нынешней войны всё золото мира должно оказаться за океаном. А расплачиваться по ленд-лизу золотом – значит обрекать страну на послевоенную зависимость и нужду.
Глава 4
Даёшь!
Два года назад пятисоттысячная немецкая армия, ведомая своим надёжным проводником Симоном Петлюрой, прошагала по всей Украине до самого Дона. Здесь Петлюра, что называется из рук в руки, передал германцев ещё одному германофилу – донскому атаману Краснову. Это как же надо было ненавидеть Петлюре «проклятых москалей», чтобы, как коврик под ноги, постелить под кованые немецкие сапоги свою «ридну Украйну»!
Немецкие интересы, подпитываемые украинским хлебом и салом, не находили, казалось бы, никаких препятствий на пути к донецкому углю и кавказской нефти. Но в ноябре 1918 года в Германии грянул свой революционный переворот. Полумиллионная армия захватчиков как пришла, так и ушла. Большевистская мечта о мировой революции, казалось бы, сбывалась на глазах изумлённых современников. Немцы отправились на родину пожинать плоды своего переворота. Не оправдались надежды на «дружественные штыки» и у атамана Краснова. Но у Петлюры изначально было хуже. Гетманскую булаву оккупанты вручили не ему, а бывшему царскому генералу Скоропадскому.
Вместе с недавними захватчиками гетман Скоропадский вскоре и покинул Украину, одинаково боясь и красных, и белых. А у власти уже была националистическая, петлюровская директория, основной целью которой было отделение от России. «В вагоне директория. Под вагоном – территория», – острили в то время. А все эти два года метался по родной земле батька Махно, тщетно формулируя свою украинскую идею, пытаясь на практике объединить анархизм с чаяниями украинского хлебопашца о земле и свободной
