Он-то надеялся на еще одну работу сегодня ночью, чтобы хоть чем-то заняться, пока они спускаются. Но нет: мужчина исчез. Впрочем, потенциальная жертва здоровой не выглядела, подумал он, похоже, это был анемичный еврей-бухгалтер. Такое мясо качественным не назовешь. Махогани прошел по всему вагону к кабине машиниста. Там он и проведет остаток поездки.
«Боже, – подумал Кауфман, – он хочет убить машиниста».
Он услышал, как открылась дверь. Потом раздался голос Мясника, низкий и грубый.
– Привет.
– Привет.
Они знали друг друга.
– Все сделал?
– Все.
Кауфмана шокировал столь банальный разговор. Все сделал? Что это вообще значит?
Дальнейшие слова потонули в грохоте, когда поезд преодолел особенно шумный участок пути.
Кауфман больше не мог сопротивляться. Он осторожно распрямился и посмотрел через плечо в сторону кабины. Видел он только ноги Мясника, а еще основание двери. Ему хотелось вновь увидеть лицо монстра.
Послышался смех.
Кауфман просчитал риски: математика паники. Если он останется на месте, то рано или поздно Мясник его увидит и превратит в фарш. С другой стороны, если вылезти из укрытия, его могут заметить и кинуться вдогонку. Что лучше: бездействие и смерть в ловушке, или же побег и встреча с создателем где-то посередине вагона?
Кауфман удивился собственному мужеству: он решил двигаться.
Невероятно медленно он выполз из-под сидения, поминутно оглядываясь на спину Мясника. Выбравшись, пополз к двери. Каждое движение казалось Кауфману пыткой, но Мясник, похоже, был слишком увлечен беседой и не поворачивался.
Кауфман добрался до двери. Начал вставать, одновременно готовясь к тому, что его ждет во втором вагоне. Схватился за ручку и сдвинул дверь в сторону.
Звук от рельсов сразу стал громче, и в лицо ударила волна влажного воздуха, пахнущего, кажется, исключительно землей. Разумеется, Мясник сейчас все услышит или учует. Разумеется, повернется и…
Но нет. Кауфман протиснулся в щель и попал в кровавую камеру.
От облегчения он стал беспечным. Не защелкнул дверь за собой и от качки вагона та начала открываться.
Махогани высунул голову из кабины и посмотрел в сторону вагона.
– Это еще что за херня? – спросил машинист.
– Да дверь плохо закрыл. Вот и все.
Кауфман слышал, как Мясник подходит к нему. Он сжался у стены, превратился в шар ужаса, неожиданно осознав, как же забиты сейчас его кишки. Дверь закрыли с другой стороны, и шаги снова удалились прочь.
В безопасности, по крайней мере, дыхание можно перевести.
Кауфман открыл глаза, набираясь решимости взглянуть на резню в вагоне.
Но избежать ее было нельзя.
Она заполнила все его чувства: запах внутренностей, вид тел, жидкость на полу под пальцами, скрип ремней, растягивающихся под весом тел, даже
