назад. Дом как раз горел, приехали пожарные с сиренами, но ничего делать не стали.
– Что?
– Здесь уже были лордеры. Они заставили их наблюдать, как дом горит. Позволили лишь остановить распространение огня на другие дома. Я слышала, как они кричали, Кайла. И ничего не сделала. Я слышала крики в доме. А один из пожарных вступил в спор с лордерами, и они его застрелили.
– Что-о-о они сделали?
– Просто пристрелили его. – И она всхлипывает еще горше. – Бен мертв, а я ничего не сделала.
Мне слишком хорошо знакомо это чувство всепоглощающей вины, но она не должна его испытывать.
– Тори, его не было в доме. Его там не было. – Плечи ее трясутся, она не слышит меня. – Послушай же, Бена там не было. Понимаешь?
Смысл моих слов начинает доходить до нее. Она поднимает голову.
– Не было? Тогда где он?
– Я все тебе расскажу, но сначала нам нужно убраться отсюда.
– Куда я могу пойти? Домой мне нельзя: это первое место, где меня будут искать. А больше мне идти некуда.
– Давай, пошли.
Я помогаю Тори подняться. Она в плохом состоянии: в слишком легкой для ноября обуви, в разодранной одежде, хромает.
Ее голые руки белеют в лунном свете, наверняка заметные издалека. Я поддерживаю ее под локоть, кожа у нее холодная, как лед. В конце концов обхватываю рукой за талию, помогая ей идти.
– Что с тобой случилось?
– Все было нормально до того, как ты заехала мне локтем в живот.
– Не ври.
– Я так долго сюда шла, что сил больше не осталось.
Голос ее слабый, а тело, хоть и легкое, становится мертвым грузом на моем плече.
– Остановись, мне нужно отдохнуть, – невнятно бормочет она.
– Нам нельзя останавливаться. Давай, Тори, – говорю я, но тут она обмякает, и я едва успеваю подхватить ее у самой земли.
О, господи, что же мне делать? Она сбежала от лордеров, и любому, кто ей помогает, несдобровать. Даже просто находиться с ней рядом – опасно.
Брось ее. Выживает сильнейший!
Нет, я не могу так поступить. Не могу, и все тут.
Мне вспоминается карикатура Кэма на Нико в образе пещерного человека. Другого выбора ведь нет, верно?
Даже если бы мне удалось столько пройти, домой я привести ее не могу. Не могу взвалить это на маму. И даже если бы мама помогла, Эми совершенно не умеет хранить тайны, а от нее это никак не скрыть. А если еще вернется отец… Я вздрагиваю. Когда он заподозрил, что я каким-то образом причастна к исчезновению Бена, то грозился вернуть меня лордерам, если я нарушу еще хоть одно правило. Это наконец-то даст ему повод избавиться от меня. Возможно, Джазз и его кузен Мак могли бы помочь, но я не могу ни связаться с ними, ни добраться туда. Тори ни за что столько не пройти. Значит, остается Нико.
Он будет в ярости.
Ярость Нико – не то, чем можно пренебречь, но он сказал звонить, если понадобится. Зачем иначе было снабжать меня средством связи?
