а позднее, уже после революции, снова вернулся сюда.
Если мне не изменяет память, то Шевердин, проживший долгую жизнь, был ровесником века.
Следовательно, к моменту начала раскопок Гур-Эмира ему слегка перевалило за сорок.
То есть, это был не зеленый новичок, а журналист в расцвете сил, наблюдательный, въедливый и дотошный, умевший выделять главное в потоке информации.
Я сразу поверил, что он в своих репортажах не упустил ничего существенного, детально отразил общую атмосферу экспедиции. Фактически его репортажи являлись в моих глазах оперативным историческим документом.
Потому-то я и сделал, не задумываясь, ксерокопии, посчитав полезным для себя держать эти тексты под рукой.
Что ж, сейчас они могли снова сослужить мне определенную службу.
Я разложил ксерокопии на столе перед собой, заглядывая то в одну, то в другую.
Вот репортаж о вскрытии гробницы Улугбека:
“Скелет покрыт шелковой тканью савана, настолько хорошо сохранившегося, что видны до мельчайших подробностей все складки и следы не то рисунка, не то строения ткани. Кроме того, бросаются в глаза остатки темно-синего покрывала или, быть может, плаща…Это – шелковая ткань исключительно высокого качества, великолепно выделанная… Выясняется, что Улугбек был одет в рубаху и шаровары, примерно такого же покроя, как и у современного узбекского населения. Сохранилась даже поясная перевязь – “иштонбог”.
Так-так-так…
А вот еще один весьма любопытный аспект.
18 июня, когда вскрывали могилу Улугбека, в подземелье было особенно многолюдно. Одновременно работали в трех местах. Одна группа продолжала расчистку погребения Мираншаха, вскрытого ранее; оказалось, что внутренняя камера завалена землей. Вторая группа, как уже отмечалось, сдвигала массивную плиту с саркофага Улугбека. Наконец, третья группа вела подготовку к вскрытию гробницы Тимура.
Именно с ней, с тимуровой могилой, были связаны будоражащие, нервные ожидания, навеянные легендами и слухами. А вдруг там, внутри, действительно есть что-то необычное, разгадка какой-то тайны?
Я почти уверен, что мысли об этом одолевали всех без исключения: и простых рабочих, и академиков.
Иными словами, внимание каждого из участников экспедиции уже было невольно сконцентрировано на саркофаге Тимура, что, естественно, отвлекало от других захоронений, облегчая гипотетическому расхитителю его задачу.
Кстати говоря, в репортаже о вскрытии саркофага Тимура тоже содержится информация к размышлению:
«…Плита весом до 240 пудов… Под нее подводят деревянные катки… После перерыва экспедиция снова собирается у гробницы»…
После перерыва…
Ну, конечно, они устраивали перекуры!
А как же иначе, если приходилось с предельной аккуратностью и с полным напряжением сил вручную, буквально по сантиметрам, двигать тяжеленные мраморные плиты.
