же меж тем откинул одеяло, которым был укрыт по под- бородок Валерий, и попросил:
– Перевернись на левый бок, голубчик, я тебя прощупаю.
Брат Платона в ответ на это лишь отрицательно покачал головой.
– Не могу, уже пробовал. Больно мне с бока на бок переворачи- ваться.
– Хорошо, парень, так пока лежи… – сказал в ответ на это врач
«Скорой помощи» и уточнил: – Давно кровью харкаешь?
– С ночи. Ещё в милиции кровь ртом пошла.
– Сейчас вот только терпи, терпи, дорогой. Я всё-таки должен буду тебя прощупать… – Доктор приподнялся со стула, склонился над кроватью и приложил одну из ладоней к правому боку Валерия. После чего слегка надавил на неё ладонью другой руки… В это же мгновение Валерий возопил от боли… Доктор разогнулся, выдох- нул, задумался и обратился к Платону:
– Его надо срочно, без промедления госпитализировать. Вы кем ему приходитесь?
– Братом.
– Мы сейчас сделаем вашему брату обезболивающий укол и уса- дим после этого на стул.
– Зачем на стул?.. – удивился Платон.
Доктор же разъяснил ему суть дела, суть своего предложения.
– У вас в доме грузового лифта нет, на стуле будем на первый этаж спускать, а там уже на носилки переложим.
Гарин
Через десять минут, уже после того как Валерия общими стара- ниями усадили на стул и спустили на лифте на первый этаж, пришло время двум братьям последний раз посмотреть в глаза друг другу. Валерия переложили на носилки и задвинули вместе с носилками в карету «Скорой помощи». Именно в этот момент, в этот уже сол- нечный полдень, Платон Гарин и посмотрел последний раз в глаза брату. Взгляды двух братьев встретились. Такие взгляды, последние, прощальные взгляды, всегда остаются в памяти. Их ничем не выве- трить из недр души. Они незабываемы и неотвратимо год от года всплывают пред глазами. Настолько они очевидны и ярко выражены. Этот последний, прощальный, взгляд в глаза любимому, близкому, родному человеку забыть невозможно, он не стирается из памяти событиями и годами прожитыми. Такого рода взгляды как печальны, так и проникновенны одновременно. После таких вот взглядов в твоём сознании остаётся окружающая тебя со всех сторон пустота. По сути дела, вакуум, который со временем превратится в тот самый уголок памяти, в котором впоследствии и будет храниться, точно на отдельной полочке, воспоминание об этом самом прощальном взгляде. Задние дверки кареты «Скорой помощи» захлопнулись. Всё. На следующий день Платон увидит своего брата Валерия в морге. А пока врач «Скорой» тронул Платона за руку:
– Вы с нами едете?
– Да какой в этом сейчас смысл, доктор? Завтра к брату зайду, завтра с утра его навещу… – ответил Платон и протянул врачу в ка- честве благодарности зажатые в руке сто баксов. – Возьми, спасибо. Прошу тебя, помоги ему там, в приёмном покое…
Врач взял деньги, приложил руку к подбородку, посмотрел рас- сеянным взглядом себе под ноги и произнёс задумчиво:
– Да
