младенческий вопль. Кажется, жизнь удалась: стройка века идет, у каждой девицы есть парень и ребенок. Но! НО НЕ ВСЕХ ЭТО УСТРАИВАЛО. НЕ ВСЕХ!
На стройке ГЭС единственным молодым человеком, кто не поддался массовому искушению приезда девиц, оказался некий Олег Аренский, по характеру и внешним данным совершенно непохожий на остальных строителей.
Угрюмый, сторонящийся от выпивок по вечерам, этот строитель больше всего ценил красу души. Безумно красивый, непьющий и некурящий, он не желал общаться со сверстниками. Всегда одетый в клетчатую рубашку, черные штаны и старые сапоги, незнакомец носил также на себе некое подобие кепки. Зачем приехал в такую глушь, что забыл? Наверное, просто так, от нечего делать. На стройке был еще один Олег Аренский, но что с того? Первый Олег, который полностью проигнорировал приезд на ГЭС девиц, почти никогда не улыбался, и чаще обычного бродил в лесу, когда была возможность. ПОКА… ПОКА ВСЕ НЕ СКРЫЛОСЬ ПОД ВОДОЙ ПОСЛЕ ПЕРЕКРЫТИЯ АНГАРЫ.
Этот парень, когда пришло несколько поездов с девицами, напрочь проигнорировал постановление их встречать, после праздновать… Даже когда из поездов стали выходить пышногрудые девицы, и строители принялись с бешеными глазами их хапать и утаскивать, Олег просто остался у себя в палатке, один, а после долго плевался от омерзения, запивая омерзение чаем из граненого стакана, кусая бутерброд. «Твою мать, – думал он, снимая кепкообразный головной убор, и расплетая свои длинные золотые локоны, – во маразм: трахаться придуркам захотелось! Это же надо додуматься после воздержания – дать объявление по радио, и еще наврать в три короба, что здесь царит сплошная романтика! Романтика, конечно, в мороз под пятьдесят градусов! А уж трахаться в такой дубак – вообще эксклюзив! В палатках… даже в таких крепких… Сугробы здесь – почти по шею. Желаю вам всем зарыться в свои норы и совокупляться там, пока х… не отмерзнет!» Да, от такого положения вещей Олегу было плохо, да вдобавок его все, кому не лень, за глаза называли бабой: за золотые длинные волосы. Смеялись: «Зачем нам бабы – у нас есть Аренский! Вблизи или издали увидишь – пока подойдешь, уже и перепихиваться не хочется! Да ты бы лучше обрезал свои лохмы, а то скоро в палатке вставят! Зачем тебе член, ты же у нас девушка! В твои двадцать лет надо бы переиметь девок сто, а ты у нас кажись импотент! Скоро приедут девушки – и будет счастье! Так ты ревновать начнешь…» – такие обидные вещи приходилось парню выслушивать. Но он не обижался, понимая, что быдло переделать нереально, что они никогда не поймут его душу.
Быдло рано или поздно наберет себе в койки «лягушек» и будет счастливо… Аренский допил первую кружку чая и сыпанул на дно ложку соли. После отрезал себе ломоть черного хлеба с салом и глубоко задумался. Большая зеленая палатка вполне протапливалась, пахло табаком, дровами, мороженой рыбой вперемешку с ароматами грязной одежды и многим еще чем… Никакой романтики
