окликнул. Буквально вцепившись в руль, Аренский выдал две фразы:
«За тебя, любимая»…
И:
«Прости меня, Ангарида»…
Когда Энрике повернул ключ зажигания, его едва в прямом смысле не свалил приступ от нервов. Пара секунд показалась магу вечностью. В голову ударил жар, а завести машину не вышло – не поворачивался ключ. Застрял. Это сразу подняло настроение на треть. Самосвал гудел мотором перерывами, но окончательно не заводился. Олег вмочил кулаком по рулю, машина вроде дернулась и завелась, и снова замерла. Было ясно: неисправна, верно. «Так вам и надо, не поеду»!
Это был знак. Словно сама Природа заблокировала процесс. Но спустя десять минут машина все – таки завелась как следует. И Олег поехал в колонне, весь ледяной от ужаса, за глыбами. По венам вместо крови циркулировал ментол. А в ясных глазах застыли слезы и нескончаемая Боль… На шее парня висел амулет богини. Потрясываясь на кочках, машина ехала на каменоломню, люди в кабинах веселились, не осознавая, что многих на перекрытии ждет поистине страшная смерть. Всех как одного переполняли драйв и счастье. Кроме Олега. Как рыбы на нерест, гонимые инстинктом, люди жаждали кидать булыжники в волны… И ничего их бы не остановило… На первой машине висела табличка с лозунгом: «На штурм Ангары!», слышались вопли: «Мы покорим тебя, Ангара!», «Слава КПСС!», «Слава Наймушину!», «Ура»! А Гвелд думал: «ВОТ УЖ КТО ПОКОРИЛ АНГАРУ ПО – НАСТОЯЩЕМУ, ТАК ЭТО Я, А НЕ ВЫ. ТАКОГО СЕКСА НИКОГДА И НЕ У КОГО НЕ БЫЛО… ПОТОМУ ЧТО НЕ ЗАСЛУЖИЛИ»… – И КРЕПЧЕ ВЦЕПИЛСЯ В РУЛЬ.
Душа кричала от боли и рвалась на части, слезы, не переставая, текли по щекам. Все… Бесполезно что – либо поменять, потому что ты в машине со всеми… Глыбы громыхнулись о кузов, словно удар Судьбы, ударив болью в сердце… Защемило парня ею… В голове пронеслась почти вся жизнь. Время шло. Аренский развернул машину и поехал обратно. И этот путь показался ему вечностью. Время остановилось, когда колесо грузовика коснулось моста. Гвелд словно приклеился к пейзажу за лобовым стеклом. И снова застыл. Вот оно, начало конца и стройки, и города, и жадности. Олег глянул в Сумрак – чисто… Ангара несла свои воды в неизвестность, мощное течение пугало. Юноша не обращал внимания, что другие водители начали сигналить ему. Машина замерла. Пять минут показались бесконечностью, звуки растянулись, цвета померкли. В последний раз Ангара выглядит на Падунских Порогах так, после – все… На другом берегу реки люди ждали… сигнала. Машины выстроились в километровую линию и приготовились атаковать. Вот и Аренский «припарковался» рядом со всеми в ряду, вцепившись в баранку и держась за рычаг. Ему на самом деле хотелось разогнаться как следует и посносить машины в воду, отомстить. Небо в последний раз блеснуло своей невинностью, и из громкоговорителя вылетел приказ… уничтожить прошлое мест.
Как во сне, Олег Аренский снова повернул ключ зажигания, и машина завелась вновь. Со словами прощения на устах к Ангариде он магией
