оттого, что Джона не понимает моих чувств. – Для меня имеет. Ты позволил мне думать, что он погиб из-за погоды, такая тупая обыденная причина придавала всему некий глупый смысл… – Я смотрю вокруг, пытаясь сама понять и выразить свои чувства в реальном времени. – А теперь ты мне говоришь, что он и сейчас был бы здесь, если бы был поосторожнее? – Я резко умолкаю от острой тоски, потом собираюсь с силами и продолжаю: – Джона Джонс, не смей мне говорить, что это не имеет значения! Он должен был ехать прямо домой. И ничего бы не случилось, если бы он поехал прямо домой!
– Думаешь, я этого не понимаю? – шепчет он. – Думаешь, не вспоминаю об этом каждый чертов день?!
Мы почти с ненавистью смотрим друг на друга. Джона прикусывает губу, чтобы она не дрожала.
– Я и не хотел, чтобы ты все это узнала, – устало произносит он и потирает лоб, привлекая тем самым мое внимание к шраму. – Но ты опоздала… Я не думал, что ты придешь.
– Лучше бы не приходила! – бросаю я.
– Согласен. – Он крепко сжимает руки.
Сидящие вокруг стола зашевелились. Думаю, мне пора уходить.
– Мой сын умер год назад, – говорит Мод, глядя в потолок. – Тридцать шесть лет со мной не общался. А что тут поделаешь!
Я молчу, но ее слова проникают в мозг. Тридцать шесть лет. Они оба были живы, но позволили какой-то мелочи развести их так далеко друг от друга, что они не разговаривали…
– Мод, это так грустно… – Камилла поглаживает Мод по руке.
Та поджимает губы. Не думаю, что сегодня она пришла сюда для того, чтобы поговорить о своем заблудшем муже, нет. И я не уверена, сообщила ли она о своем сыне, желая помочь мне, но вроде как помогла, потому что я знаю: если встану и уйду сейчас, то не смогу видеть Джону Джонса лет тридцать шесть, а то и вовсе никогда.
Мы сидим рядом – напряженно, молча.
– Нужно было раньше тебе рассказать, – наконец признает Джона, глядя вниз.
– Да, но я понимаю, почему ты этого не сделал.
Встречаю через стол взгляд влажных глаз Камиллы, и она кивает. Это та самая тихая поддержка, которую я одобряю. Мне стоит немалых усилий коснуться руки Джоны, а ему стоит больших усилий не разрыдаться.
– Такой пирог можно делать и со сливочным маслом, – заявляет Мод. – Остался еще кусочек?
Нелл придвигает к ней коробку:
– Возьми.
На мгновение я прижимаю руку к глазам и встаю.
– Мне нужно идти, – говорю я, окидывая всех взглядом. – Рада была познакомиться.
– Увидимся еще? – спрашивает Джона, глядя на меня.
– Да, – киваю я.
Но думаю, что, скорее всего, нет. Желания приходить сюда у меня не было, но все оказалось не зря. Мы пережили нечто вроде катарсиса. Я держусь, пока не добираюсь до своей машины, а потом падаю на водительское сиденье и роняю голову на руки. Наверное, мне не следует вести машину, но я хочу домой. Хочу побыть с Фредди.
Во
