к старости слаба в постели стала,А от б…й она слыхала,
Что это зло ещё не так большой руки,
И помогают Петухи.
Случайно Петуха она себе достала
И вертит Петухом и так, и сяк:
То к телу вдруг прижмёт, а то на хвост нанижет,
То Петуха понюхает, а то полижет.
Петух поёт, Мартышка жаром пышет,
Но думает, что что-то тут не так.
«Тьфу, пропасть!» – говорит она – «И тот дурак,
Кто слушает всех этих б…х врак:
Про Петуха они мне лишь налгали,
И с Петухом не получается никак».
Мартышка тут с досады и печали
Пихнула Петуха к другой Мартышке так,
Что только шпоры засверкали.
К несчастью, то ж бывает у людей.
Как ни сильна любовь – цены не зная ей,
Невежда про неё свой толк всё к худу клонит,
А ежели невежда поглупей,
То он её ещё и гонит.
Но он даже не улыбнулся. Я погладил его волнистые волосы. Он снова тихо заплакал: – Ты поняла, какое у нас общество и государство? Сплошное ханжество, затхлое, вонючее болото, где нет ни капли свободы!
– А где же свобода? На Западе?
– Нет, там тоже одни бабы-кривляки, только ещё разнузданнее, чем у нас. Вроде змеиного клубка, где все ненавидят друг друга.
– Неужто на Юге, там ведь одни мужики?
Он засмеялся:
– Свобода в казарме? Не смеши!
– Остаётся Восток, но я что-то сомневаюсь…
– А зря! Именно на Востоке горит огонь свободы. Да, для избранных, для элиты, но свободы для всех и не бывает. Большинство должно вкалывать ради того, чтобы сверхчеловеки могли творить такую фантастическую жизнь, какая может только присниться. Хочешь, покажу картинки из жизни Востока? Секретные! Смотри!
Передо мной опять появилось облако, а в нём зашевелились какие-то странные фигуры. Обнажённые, но все в перьях и лентах, с цветной татуировкой на телах, а на лицах – страшные клыкастые маски. Мужчины с огромными вздыбленными членами, женщины с пышными грудями и задами, а большинство – гермафродиты, нежные, как цветы, с татуированными пенисами, сплелись в едином страстном клубке, удовлетворяя друг друга во все дырки всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Облако наплыло на меня, и я оказался среди этой кишащей человеческой массы. Вокруг – обстановка восточной роскоши: фонтаны, ковры, зеркала… Страстно били барабаны, вспыхивали цветные сполохи, и до меня донёсся даже запах – смешанный запах спермы и распалённого влагалища. От этой картины и у меня между ног стало мокренько.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
