боялась упасть. Мейка ничего не боялась, кроме одного, но это сейчас стало не важно. Разве можно думать о смерти, когда само небо спустилось к ее ногам, окружив бриллиантами волшебных звезд, осыпающихся искристым дождем, напоминающим бенгальские огоньки. Касаясь кожи, они не обжигали, а только согревали – мягко, тепло, будто заботливые, нежные руки.
Во сне она вздрогнула, почувствовав, что рядом с ней есть кто-то. Оглядевшись вокруг, она не увидела никого, только ночное небо, окружившее ее словно сферой, и звезды… сплошные звезды. Так чудесно! Но… прямо перед глазами чернота звездного неба вдруг шевельнулась… Мейка ахнула, прикрыв рот руками, – впервые среди звезд ей стало страшно. Только по мигающим огонькам она смогла определить, что тот, кто стоит рядом, имеет человеческие очертания, но отчего-то он такой же непроглядно-черный, как само небо, и в его теле, в голове, в руках мириадами кружатся звезды. Он – будто сын Вселенной, существо, породившее само небо.
Она не увидела, но почувствовала, как он протянул к ней руку. По мигающим звездам она видела очертание его рук – черное на черном. «Наверное, он такой же бархатный, как ночное небо», – подумала Мейка, и ей захотелось коснуться невероятной руки подушечками пальцев, ладошками ощутить чудо Вселенной. Она не коснулась его руки, но пальцы провалились в пустоту ладоней, словно в бескрайние просторы космоса, и отчего-то у нее в груди похолодело.
Сонная, она с трудом приоткрыла веки, ее зеленые глаза встретились с абсолютно черными. Шерсть, нос и кошачьи усы… Мейке стало щекотно, и она слабо хихикнула, потеревшись щекой о подушку, а руки коснулись холодной кожи груди. Так вот почему она замерзла! Потому что пижамная рубашка расстегнута. Застегивая маленькие пуговички непослушными пальцами, Мейка вяло вспоминала, что перед сном застегнула пижаму полностью. Ей не нравилось спать расстегнутой – так она могла запутаться в рубашке, а это нервировало и мешало спокойному сну. Снова открыв глаза, она вспомнила черную пантеру, нависающую над ней, но никого не увидела. Наверное, хищник ей просто привиделся.
Мейка не помнила, как снова провалилась в сон. На небе светила луна; не в силах спорить в яркости с королевой ночи, хороводом вокруг нее кружили бледные звезды. Мейка сидела на подоконнике. Жаль, что во сне она оказалась дома, а не на том звездном озере. Там ей нравилось больше, там было так чудесно! Почувствовав сладкий, тяжелый аромат тропических цветов, она опустила ресницы и в бледном серебристом свете увидела в саду фонтан. Вокруг него стояли каменные скамеечки, а вместо белых роз ванилью благоухали черные орхидеи. Мейка бросила взгляд в комнату, но не увидела ничего, только черноту. Ей стало страшно, не хотелось оставаться в темноте, и она вылезла через окно и по черепице прошла к самому краю крыши. Присев, она подумала, что если из окна вылезет еще кто-то, она спрыгнет, благо прыгать не высоко. Конечно, ступням будет больно, но лучше уж это, чем встреча с дьяволом, поселившимся в ее спальне.
Проснулась Мейка в своей спальне.
