не успеть. Значит, обратно прорываться будем с боем. Причем через пулемет. Хотя это проблема самая решаемая… И все же нужен отвлекающий маневр, чтобы выиграть время. Хорошо бы поджечь запасы селитры или взорвать пороховой склад. Вормам сразу стало бы не до меня. Но, увы. Ни до склада, ни до селитряницы не добраться. Они упрятаны в глубине поселения, подальше от крепостной стены и жилых дворов. Ладно, будем действовать по обстановке. А дельце-то, по ходу, предстоит веселое».
Кощей оскалил зубы в кровожадной усмешке и поймал в прицел арбалета часового. Однако стрелять не спешил. Продолжал осматривать место будущих военных действий. И вскоре обнаружил то, что искал.
«„Кукушка“! А ведь Килл не сказал об этом ни слова. Хитрец! Умолчал о самом главном. Думал, я не замечу и вляпаюсь по самое „не хочу“. М-да… Жаль, что все обернулось именно так. При других обстоятельствах с удовольствием пожал бы его когтистую лапу…»
Ворм, которого Кощей назвал «кукушкой», сидел в скрытке на четвертом этаже полуразрушенного здания и сверху контролировал часовых. Если прикончить хотя бы одного из них, то «кукушка» быстро заметит лежащее на галерее боевого хода тело и поднимет тревогу. «Кукушку» прятали от посторонних глаз побеги дикого вьюна, которые щедро оплели оконный проем. Кощей сумел обнаружить его только потому, что предполагал, где надо искать.
«Лучшего места для снайпера-наблюдателя не найти, – одобрил выбор вормов Кощей. – Я и сам посадил бы стрелка именно туда… А вот за тобой, „кукушонок“, никто не присматривает. Ты и станешь первой целью».
Маркитант медленно поднял арбалет. Однако поймать ворма в прицел оказалось непросто – скрытку почти полностью закрывали ветвистые побеги. Да еще как назло поднялся ветер, мешающий точному выстрелу.
Кощей знал, что права на ошибку у него нет. Если он не убьет, а только ранит «кукушонка», тот поднимет тревогу. И тогда придется отступить. Затаиться, выжидать. А брат тем временем останется в плену. Рабом.
Ну уж нет!
Лицо Кощея закаменело. Палец замер на спусковой скобе арбалета.
Маркитант тщательно сделал поправку на ветер, а потом нажал на спуск. Взвизгнула, распрямляясь, тетива из бычьих жил, отправляя к цели смертоносный болт.
Кощей прильнул к окулярам бинокля, пытаясь разглядеть силуэт стрелка. Попал или промазал? Поднимется тревога или нет?
Маркитант ждал, слушая ночь. Тишина. Значит, попал. С одного выстрела снял «кукушонка».
«Неплохо для начала», – сам себя похвалил Кощей. Настала очередь часового на восточной стене. По этой цели стрелять уже намного легче.
Кощей подождал, пока ворм окажется между башней с «Кордом» и площадкой с баллистой, и спустил тетиву. Тело часового обмякло, повиснув на парапете.
Всё. До поднятия тревоги осталось меньше двух минут. Обратный отсчет пошел.
Сердце маркитанта застучало как метроном, отсчитывая время.
Сто
