и башмаки с невиданными пряжками, и пресловутые кюлоты с завязками… Хотя и суетно это было, а по мнению князя, вовсе не нужно, вот только… Могло так оказаться, что все же нужно. Поэтому он терпел.
Как оказалось, сапоги тут были не приняты, обходились башмаками и чулками. Причем чулок требовалось очень много, и разных, потому что они быстро пачкались и изнашивались. Вообще, вся одежда, на которую князь и его спутники отважились, выглядела на редкость непрактичной, словно бы домашнее одеяние в Рукве, и какой-то ненастоящей. Нет, на самом деле, какой мороз мог бы выдержать камзол, сделанный до пупа, и оставляющий, к тому же, голую шею, которую следовало укутать только в высокий, чуть не до ушей, плоеный воротник?
В общем, согласно советам пресловутого кутюрье или его помощников – князь так и не разобрал среди всех этих людей, которые ими занимались, кто же тут хозяин – все они довольно-таки приоделись, причем по-разному. Самому князю пришлось последовательно обряжаться и в обыденный, служебный, смахивающий на руквацкий, полукафтан, и в парадное платье, до последней подвязочки похожее на местное, в котором ему и посоветовали быть на вечернем обеде у герцога, и в зимнее, долгополое, принятое только в этом году одеяние с очень широкими плечами. Дерпен выбрал себе что-то вроде привычного халата, только с таким расунком, что от него рябило в глазах, и короткую, похожую на стрелецкую ферязь, хотя могучие бицепсы воина в рукавах едва уместились, как портновские их не подгоняли и не дошивали прямо на нем. Батюшка остался в чем-то наподобие рясы, и еще разохотился на очень плотную накидку из небеленой козьей шерсти, которую полагалось подвязывать ярко-зеленым поясом, плетенным, как утверждал портной, из сложнейшим образом обработанной конопли, и с крупной серебряной пряжкой. Маг тоже хотел было найти привычную для себя хламиду, но неожиданно для всех, обрядился по манере местных франтов, и его высокой, худой фигуре это, как ни странно, подходило более всего другого.
Даже Стыря пришлось одевать в серый зимний плащ с пелериной и в темно-синюю ливрею, что его изрядно развеселило. Зато он первым изо всех справился с этим делом, и даже позаботился о местных синих и белых рубашках из плотной хлопчатой ткани, с широкими рукавами и удобным отложным воротом.
В конце концов, было решено, что, несмотря на то, что купили, по сути, одежду готовой, а не заказали ее шить, лишь подогнали тут же, в ателье, выглядеть они стали весьма по-местному, не по-свойски. А уж денег на все это барахлишко ухлопали столько, что экономный Стырь только зубами заскрипел, когда принесли окончательный расчет. Зато он оказался хватом, когда стало ясно, что теперь в дормезе места для всех обновок не хватит, то сумел там же, в ателье, приобрести четыре весьма удобных кожанных чемодана, которые можно было везти на крыше, поверх полозьев, и скорее всего, по словам все тех же мастеровых, ни дождь, ни снег их обновки не испортят.
– Это мы еще посмотрим, – злился Стырь на местные цены. – Может, местный снежок или дождик эти
