style="font-size:15px;"> – Наверное, я могла бы приехать под вечер… – неуверенно произнесла я.
– И переночевать. Как тебе? А на другой день покатаемся, выберем приятный паб или еще что-нибудь.
Казалось, мы словно дети, которые с чрезмерным воодушевлением строят планы на праздники.
Назавтра я позвонила Памми, чтобы убедиться, что она не возражает против моего визита. Мне казалось, что этого требует вежливость.
– Вот так неожиданность, – сказала она, тем самым вынудив меня оправдываться.
– Памми, простите меня, пожалуйста. Я думала, Адам с вами уже говорил. Он сказал, что утром вам сразу же позвонит.
– Нет, милая, он не звонил, – ответила она. – Впрочем, не важно. Буду очень рада вас видеть. Вы у нас останетесь?
– Да, – ответила я. – Хотя, скорее всего, я приеду только под вечер.
– Значит, вы захотите выпить с нами чаю? – осведомилась она.
– Моя мама готовит к обеду индейку, так что если вечером что-нибудь совсем легкое… это будет замечательно. – Я не хотела выглядеть грубой или неблагодарной.
– Но мы не станем вас дожидаться, чтобы…
– Господи, да нет, конечно. Вы все делайте как обычно, а я к вам присоединюсь, как только смогу.
– Потому что Адам всегда быстро успевает проголодаться, он к этому времени уже будет умирать от истощения, – добавила она.
– Ну да, конечно, я понимаю. Садитесь за стол и все такое, а я с вами и с ним потом просто попью чаю.
– Значит, мы будем есть все вместе? – Казалось, она меня не слышит.
– Великолепно, – отозвалась я, хотя уже не совсем понимала, на что я, собственно, соглашаюсь.
7
Тогда казалось, что это отличная идея. Но когда я очутилась у мамы с папой, то подумала, что с радостью осталась бы у них. Там было тепло и уютно – и все напоминало мне о давних Рождествах. К примеру, когда я, восторженная семилетка, посреди ночи трясла младшего брата за плечо, чтобы он проснулся, и потом мы крались вниз по лестнице в ужасе оттого, что можем увидеть Санта-Клауса, – но при этом нам не хотелось его пропустить.
– Он поймет, что мы не спим, – шептал Стюарт. – А тем, кто не спит, он не оставляет подарков.
– Ш-ш, – отвечала я. Сердце у меня билось где-то в горле. – Прикрой глаза рукой, подглядывай через щелочку между пальцами.
Мы спускались на ощупь, ориентируясь по перилам, и пробирались к елке, которая стояла в углу главной гостиной. Проходили мимо камина, на котором заранее оставили стакан молока и сладкий пирожок. Подсматривая сквозь пальцы, я видела в лунном свете, озарявшем комнату, что на тарелке остался только кусок пирожка. Я громко ахала.
– Что такое? Он приходил? – нетерпеливо вскрикивал Стюарт.
Я различала очертания завернутых подарков под елкой, и сердце у меня прыгало от радости.
– Приходил, – сообщала я, с трудом сдерживая возбуждение. – Он приходил.
С тех пор прошло лет двадцать, и в этом смысле мало что переменилось.
