отражающихся в окне квартиры. Она опускается на колени и, робко улыбаясь, смотрит на него. Просвечивающая комбинация позволяет видеть ее хрупкое тело и соблазнительные круглые ягодицы. Он поднимает ее на руки, проводит ладонью по ягодицам и нежной ложбинке между ними, а потом опускает ее на пол.
– Холодно как-то, – говорит Сергей.
– Я зажгла газ на плите, сейчас будет теплее.
Николь отползла назад и протянула к нему руки.
– Иди сюда, – позвала она его. – Рядом со мной тебе будет теплее.
Газ еще не успел нагреть помещение, но что-то горячее и томное уже разливалось по его телу. Она обняла его шею и, озорно шепча, спросила:
– Тебе кофе или чай?
Что-то в ее голосе было от робости, а что-то такое, от чего в нем закипала настырная мужская страсть.
– Все равно, – ответил Панаев.
Его сильная рука уже скользила по длинным точеным ножкам юной красавицы. Она поднималась все выше и выше, грубо ощупывая округлые бедра и маленькую грудь. И вот его пальцы коснулись африканских косичек, унизанных какими-то стекляшками. Они были жесткие на ощупь и неприятны для осязания. Наверное, это отразилось в его взгляде, и скромная девичья робость проскользнула в больших глазах розовощекой школьницы.
– Распусти волосы, – попросил Сергей.
Николь поправила выбившуюся прядь. Для неформалки она и впрямь была какой-то запуганной.
– У нас еще полно времени, – она отклонила его руку. – Попьем кофе.
– Нет, сначала распусти волосы.
Его голос, ставший вдруг властным, водопадом обрушился на нее. Ему даже показалось, что Николь уже пожалела о том, что пригласила случайного человека к себе. Она посмотрела на него как загнанный в ловушку зверек.
– Сначала волосы! – чуть не закричал Панаев.
– Тише, ты всех соседей разбудишь!
Но он уже не слышал ее и начал распутывать мерзкие косички сам.
– Нет, нет, не так! – Николь начала расстегивать какие-то заколки. И тут вдруг выяснилось, что это не ее волосы. Она сняла их с головы и расчесала, пропуская между пальцами. Он небрежным жестом взял в руки шиньон – на ощупь он грубый, как щетина.
– Ты разочарован? – спросила Николь.
– Нормально. По крайней мере, твои лучше – ты острижена под мальчишку.
– Тебе не нравятся такие, как я?
– Нравятся, – солгал он. – Вообще мне нравишься ты, такая, как есть.
– Такая… как есть? – повторила она и обвила его шею руками. – Но я не совсем, как есть.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я блондинка от природы, но мне нравится быть жгучей брюнеткой. Мадонне тоже не нравятся ее волосы, и каждую неделю она их красит в новый цвет.
– Плевать мне на Мадонну! Лучше скажи, какая ты на самом деле, – ведь блондинки бывают разные.
Она ничего не ответила.
