капитан вынес пробку пятой.
– Вах! Что делать? А лаборатория? Они ведь всегда берут несколько коробок на анализы, и это будет ба-а-альшой… конец!
Разливая, я успокаивал как мог:
– Старик, угомонись! Что такое двадцать грамм вина на полтора кило рыбы? Я пробовал кильку в винном соусе, там вином и не пахнет, наверное, тоже было выпито. Уверяю, клиент съест с костями все, что в рот попадет, а для лаборатории сделаем в полном соответствии с гостом. Ты прямо сейчас спрячь подальше двадцать бутылок, они действительно в дело пойдут, а остальное… Смирись. В худшем случае из партии вычистят. Потом восстановят.
Выпили.
– Теперь спланируем катастрофу. Выдача поштучно – пузырь в нос и с максимально возможными интервалами. Пусть ходят по кругу. Растянем суток на полтора или как пойдет. По первой части вопросы есть?
Вопросов не было, я продолжил изложение плана:
– Ты будешь завскладом, все равно вахту не стоишь. Запасись жратвой суток на двое, запри дверь и выдавай через иллюминатор, вроде как из киоска. Пусть очередь с палубы идет. Сухую корочку вином же и запьешь.
– А в туалет?..
Я пропустил вопрос мимо ушей.
– Я беру на себя самый трудный участок: контроль мостика, безопасность движения судна, дисциплину экипажа и дебаты. До Ирбенского пролива дотянем, а в открытой Балтике нам сам черт не брат. Ну как?
Капитан вяло ткнул вилкой в банку шпрот и неуверенно произнес:
– Народ у нас мирный…
Тихий ангел пролетел… Мы одновременно вздрогнули, посмотрели друг на друга и произнесли:
– А Яша?!
Яша, большой снаружи и добрый внутри, со своим обостренным чувством социальной справедливости мог попутать все карты. И тут Вилнис заторопился:
– Володя, уже восемь, я сейчас поеду к врачу на дом, оформлю санитарный отход, шпонку еще надо поставить. Ну, понимаешь…
Я не придал значения этой «шпонке». Мало ли, думаю, может, у одинокой женщины водопровод сломался или мясорубка? Главное, чтоб вернулся.
Закрыв каюту на ключ, мы вышли на палубу.
Капитан прыгнул на причал и побежал к своей машине, а я примкнул к веселому сообществу. Оставив «павших» в носовом кубрике, живые давно уже перебрались на свежий воздух под майское вечернее солнце и разбились на группы по интересам. «Физкультурники» упорно соревновались в прыжках с места на дальность, а «философы» тесной группкой расположились на баке, обсуждая радужные перспективы «винного рейса».
Примкнув к «спортсменам», я безоговорочно выиграл две рюмки и, несмотря на протесты, снялся с соревнований.
– А давай поборемся!
Они уже приступали к вольной борьбе. Я не на их волне, здесь у меня уже давно возник дефицит одиночества. Так бывает: тесно душе и телу, а спрятаться негде. На ходовом мостике – тишина. Самое обитаемое место в море всегда пустынно на стоянках. Включил чайник,
