Согласных зато различается 33, на один больше, чем в персо-арабском алфавите, но многие должны звучать одинаково, если брать за образец турецкое или персидское произношение.
Каково оно было в белейбелене – мы не имеем представления.
Если по образцу арабского языка, то каждая буква соответствует отдельной фонеме. Если по образцу другого языка-источника, то либо такое количество букв для гласных может быть рудиментом заимствования из языка Корана, либо оно обусловлено суфийскими эзотерическими соображениями.
Для мистланга – обычное дело.
Насколько позволяют судить примеры из «учебника» белейбелена, существуют ограничения на сочетания звуков – например, слово не может начинаться со скопления согласных.
Морфологически язык напоминает «корнево-шаблонные» языки вроде арабского или еврейского (и описанного выше ангельского). Имеются корни, состоящие из набора согласных, расположенных в строгой последовательности, и они определяют общее значение слова. Часть речи и ее вид, конкретное значение зависит от шаблона гласных, который прикрепляется к корню, обычно разбивая его на части.
Например, taf – «плачь!», а tāf – «плачущий», babam – «смотреть», а bubam – «смотреть внимательно».
Используется популярная в турецком агглютинация – добавление к корню многочисленных неизменяемых аффиксов, которые модифицируют значение слова. Роль аффиксов выполняют суффиксы и префиксы, и вообще все, что можно, выражается синтетически, внутри слова: объединением слов, добавлением многочисленных морфем. Так что, хотя базовые корни не бывают длиннее двух слогов, большие слова встречаются.
Например, прямой объект при переходном глаголе (глагол, при котором обязателен объект действия) обозначается препозицией r-, что напоминает персидский, где в схожем значении используется препозиция ra-. Препозиция f- означает «из, от», препозиция m- – «подобно». Когда существительные вступают в контакт атрибутивным или родительным образом, в ход идет суффикс -v(a), который ставится после первого существительного: šān-a yān – «имя Господа», а gewzā-va ynašā – «истоки вещей»; с помощью этого суффикса можно строить длинные цепочки.
Белейбелен, как и турецкий с персидским (но не арабский), обходится без грамматического рода. Число существительных отражается добавлением простого окончания, всегда одинакового, как в английском: far – «голова», farā – «головы». Местоимения притяжательные и косвенного падежа образуются тоже с помощью суффиксов, то есть по той же синтетической схеме.
Глагольная парадигма достаточно обычная: три времени (прошедшее, простое настоящее-будущее и длительное настоящее), два залога – активный и пассивный, императив, инфинитив, причастие действительного залога и причастие страдательного залога – как в арабском. Все формы глагола образуются от корня (который играет роль императива, ну а тот может стоять в единственном или множественном числе с помощью того же окончания, что и для существительных) с помощью уже описанных префиксов и суффиксов.
Например,
