упрека:
Я не достоин, может быть,
Твоей любви: не мне судить;
Но ты обманом наградила
Мои надежды и мечты,
И я всегда скажу, что ты
Несправедливо поступила.
Уязвленный изменой любимой девушки, Лермонтов вспоминает в этом стихотворении о прежнем:
В те дни, когда, любим тобой,
Я мог доволен быть судьбой,
Прощальный поцелуй однажды
Я сорвал с нежных уст твоих;
Но в зной, среди степей сухих,
Не утоляет капля жажды.
Дай бог, чтоб ты нашла опять,
Что не боялась потерять;
Но… женщина забыть не может
Того, кто так любил, как я;
И в час блаженнейший тебя
Воспоминание встревожит!
Тебя раскаянье кольнет,
Когда с насмешкой проклянет
Ничтожный мир мое названье!
И побоишься защитить,
Чтобы в преступном состраданье
Вновь обвиняемой не быть![298]
О прощальном поцелуе снова говорится в стихотворении с утаенным обращением «К***»:
Я помню, сорвал я обманом раз
Цветок, хранивший яд страданья, —
С невинных уст твоих в прощальный час
Непринужденное лобзанье[299].
Речь здесь идет все о том же роковом разрыве с Н. Ф. И.
Всевышний произнес свой приговор
Его ничто не переменит;
Меж нами руку мести он простер
И беспристрастно все оценит.
. . .. . . .
Во зло употребила ты права,
Приобретенные над мною,
И, мне польстив любовию сперва,
Ты изменила – бог с тобою![300]
Тема измены и неизбежной разлуки составляет содержание еще одного стихотворения, относящегося к 1831 году, в заглавии которого снова стоит посвящение «К***»:
Не ты, но судьба виновата была,
Что скоро ты мне изменила,
Она тебе прелести женщин дала.
Но женское сердце вложила[301].
При внимательном чтении лирики 1831 года видно, что Лермонтов продолжал жестоко страдать от любви и ревности.
Я не хочу, чтоб сновиденье
Являло мне ее черты, —
пишет он в стихотворении «Ночь».
Я в силах перенесть мученье
Глубоких дум, сердечных ран.
Все, – только не ее обман[302].
Глубокое и чистое чувство, отравленное горечью несбывшихся надежд, проходит сквозь длинный ряд стихотворений 1831 года.
Печалью вдохновенный, я пою
О ней одной, —
признается поэт в стихотворении «Я видел тень блаженства»[303]. Действительно, прочитанные в новой связи, стихотворения эти раскрывают целую историю любви. В продолжение 1831–1832 годов Лермонтов постоянно обращается к этому драматическому эпизоду и посвящает ему «Виденье», «К***» («О, не скрывай, ты плакала об нем…»), «Стансы» («Не могу на родине томиться…»), «К***» («Я не унижусь пред
Лермонтов, т. I, с. 209–210.
Там же, т. I, с. 190.
Там же, с. 190.
Там же, с. 299.
Лермонтов, т. I, с. 300.
Там же, с. 225.
