не в силах усидеть на месте и ежеминутно подбегает к окну или выскакивает в переднюю.
– Так ему и надо! – проворчала тетушка Хлоя.
– Он, наверно, попадет в ад! – воскликнул маленький Джек.
– Он это заслужил, – с гневом проговорила тетушка Хлоя. – Он разбил много, много сердец, и они взывают к мщению. И поверьте, поверьте, он будет наказан!
Все, раскрыв рот, прислушивались к словам тетушки Хлои. Обед был уже благополучно подан на стол, и в кухне оставалось достаточно времени для разговоров.
– Он вечно будет гореть в аду, не правда ли? – спросил Энди.
– Посмотрел бы я, как он горит! – воскликнул маленький Джек.
– Дети мои! – раздался голос, при звуке которого все вздрогнули. То был голос дяди Тома. Он вошел незамеченным и слышал весь разговор.
– Дети мои, – повторил он. – Вы сами не понимаете, что́ говорите. Вечность – страшное слово, страшно даже вообразить ее себе. Вечных мучений нельзя желать ни одному человеческому существу.
– Никому не пожелаем, кроме торговцев людьми, – ответил Энди. – А им это следует пожелать! Они такие негодяи.
– Да разве не восстает против них сама природа! – воскликнула тетушка Хлоя. – Разве они не отрывают младенца от груди матери? Не уводят разве силой маленьких детишек, которые с плачем цепляются за платья своих матерей? Не разлучают они разве мужа с женой? – продолжала она со слезами. – А чувствуют ли они при этом хоть каплю жалости? Пьют себе, курят, будто сделали самое обыкновенное дело. Если черти таких злодеев не заберут себе, то зачем вообще-то черти нужны!
Закрыв лицо клетчатым передником, тетушка Хлоя громко зарыдала.
– Нужно уметь прощать своим врагам, – произнес Том, пытаясь найти для нее, да и для себя утешение.
– Прощать негодяям? – вскрикнула тетушка Хлоя. – Нет, это мне не под силу!
– Подумай, Хлоя, о том, что делается в душе такого торговца рабами, и радуйся, что ты не похожа на него, – сказал Том. – Я предпочитаю быть тысячу раз проданным, чем отвечать перед своей совестью за поступки, подобные тем, которые совершает этот человек.
Меня очень радует, – продолжал Том, – что наш господин не уехал сегодня утром, как собирался. Мне это было бы больнее, чем то, что он меня продал. Я ведь знаю его с юных лет. Теперь, когда я видел мастера, я готов примириться со своей судьбой. Ведь у него не было другого выхода. Боюсь только, что здесь все развалится, когда меня не будет. Нельзя ожидать, что мастер будет так тщательно следить за всем и смотреть за порядком, как это делал я. Вот это меня беспокоит.
Но тут раздался звонок, и Тома позвали в гостиную.
– Том, – мягко произнес мистер Шельби. – Прошу тебя иметь в виду, что я поручился за тебя и вынужден буду заплатить этому джентльмену тысячу долларов, если тебя не окажется на месте, когда он тебя потребует. Сегодня он будет занят своими делами, и ты свободен на весь день. Отправляйся куда
