А я старая, что я с НИМ сделаю? Я его боюсь. Что ему стоит? Я выношу – а ОН принимает. Так все и принял. А потом сын пришел, а ничего и не осталось: все ТОТ принял. Один самовар остался. Я его в сугроб сунула. Серебряный…
Трень-бом-динь…
«Все правда, – думает Тоня. – Так оно и есть».
– М-да, – говорит сосед. – Тяжелые были времена…
– А сейчас что? А сейчас что? – как-то звонко и скороговоркой напала старуха. – Вот шар – и тот тридцать рублей стоит!..
«Тридцать рублей!» – эта новость пронзила Тоню. Она как-то и не подумала об этом: таким все странным было вокруг.
Тридцать рублей!..
Тоня вскочила.
– Бабушка! Бабушка!
– Что, деточка?
– А Портовый проспект есть в этом городе?
– А как же, деточка. Совсем рядом. А что тебе?
– Ой, – обрадовалась Тоня, – я там живу!
– Странная девочка, не правда ли? – сказала старуха соседу. – Как выйдешь, деточка, так направо поверни и все иди и иди, все прямо и прямо. Там и будет твоя улица.
– Бабушка, а я успею? – встревожилась Тоня.
– Куда успеешь?
– Я вернусь – шары еще будут?
– Вот уж не знаю, девочка. Этого я наверняка не могу. Не знаю. А ты бегом, бегом…
И Тоня побежала. И тоже очень легко нашла свою улицу. Да, это ее улица. Совсем такая. Народу было по-прежнему много, но колонн уже не было. До дома было еще довольно далеко. Тоня бежала – шар, шар! – и совсем уже еле дыша взлетела по лестнице.
Папы дома не было. В отчаянии Тоня опустилась на диван и тут же вскочила: она же не поспеет, опоздает… Помчалась на кухню. Там у плиты, распаренная и сердитая, возилась Марья Карповна. Необъятная, она с легкостью носилась по кухне, ожесточенно громыхала мисками и кастрюлями, словно те были живыми и на них можно было сердиться. И рук ее почти было не разглядеть, так они мелькали.
– А тебе что тут надо? Уходи, уходи… – не переставая мелькать, буркнула Марья Карповна.
– Тетя Мария, дайте мне, пожалуйста, – жалобно растягивая слова, говорила Тоня, – папы нет дома, вечером он вам отдаст, дайте, пожалуйста… Ну честное слово, папа бы наверняка купил, только дома его нет.
– И ходят, и ходят… Чего тебе?
– Дайте мне тридцать рублей до вечера…
– Тридцать рублей! Ишь чего захотела. Так вот вдруг возьми и дай какой-то девчонке… – говорила Марья Карповна, шлепая тесто красными и пухлыми руками. – А зачем тебе?
– Шар такой!.. – Тоня взмахнула руками какой.
– Воздушный, что ли?
– Ну да, – уже обрадовавшись, сказала Тоня.
– И это тридцать рублей за воздушный шарик! – ужаснулась Марья Карповна. – Тридцать рублей, шутка сказать, дерут-то как! Тридцать рублей-то еще заработать надо… Деньги-то какие!..
