помедлила, словно заново переживая те минуты.
– Ты так меня потряс, что я бросила человека, который сделал мне предложение, ради тебя!
Это откровение глубоко взволновало Жереми. Оно отчасти открыло перед ним его историю и объяснило присутствие Виктории в комнате, но собственное поведение изрядно удивило его.
Он подошел и сел с ней рядом. Взял ее руки и приложил к своим щекам.
– Знаешь, я могу говорить тебе такие вещи, и даже еще лучше, каждый день.
– Какой ты сегодня серьезный! Я тебя обидела, милый? – спросила она нахмурившись.
– Нет, просто у меня ужасно… болит голова.
Она приложила руку к его лбу.
– И правда, ты неважно выглядишь. Бледный как смерть.
От этих слов Жереми пробрал озноб.
Он решился все ей сказать. Она одна могла помочь ему.
– Я совсем плохо себя чувствую. Я не помню, что было вчера… но и весь прошлый год тоже не помню. Абсолютная пустота.
Он встал и прошелся по комнате, продолжая говорить:
– Я понимаю, это кажется невероятным, но у меня… амнезия. Странная амнезия, потому что я забыл только этот год, – добавил он. – Я помню все предыдущие двадцать лет.
И даже несколько минут перед тем, как я… попытался…
Виктория застыла посреди гостиной, с тревогой глядя на него.
– Ты серьезно?
– Совершенно серьезно.
Лицо у Виктории было озадаченное.
– Может, из-за выпивки? – предположила она без особой убежденности.
– Может быть.
Они молча смотрели друг на друга несколько долгих секунд.
– Я поняла! Это удар! – вдруг воскликнула Виктория. – Вчера я пыталась тебя уложить, но ты стал отбиваться – и упал! Ударился головой о стойку кровати. Ты сказал, что все в порядке, но у тебя вскочила здоровенная шишка. Ты уснул, и я решила, что ничего страшного. Но ты все-таки ударился очень сильно. Надо было отвезти тебя в больницу!
Это объяснение успокоило Жереми. Он запустил руку в волосы и действительно нащупал бугорок справа от макушки. На душе у него сразу полегчало. Физическая причина, удар… Наконец-то конкретный факт, хотя бы отчасти объясняющий ситуацию.
Виктория взяла его под руку и осторожно усадила на край кровати – так обращаются со стариками. Глядя на нее, взволнованную, обеспокоенную, он укреплялся в мысли, что жив. Жив, но не здоров. И Виктория с ним и любит его.
Страх отпустил, и Жереми захотелось кричать от радости.
– Ты хоть что-нибудь помнишь? – спросила Виктория.
– Абсолютно ничего.
– Как мы в первый раз были вместе? – задала она следующий вопрос с лукавой улыбкой.
– Для меня это было сегодня.
Ее глаза округлились.
– Эту квартиру? – продолжала она.
– Впервые вижу.
Понизив голос, она обратилась к нему, как к больному:
– Сделай
