больше похож на тебя? – добавила она и ушла в кухню.
Жереми смотрел, как ребенок жадно сосет молоко: светлые глазки, точеные черты, тонкий носик. Он походил скорее на Викторию.
Мысль о том, что у него есть сын, глубоко всколыхнула его. Он чувствовал себя таким молодым. Всего несколько дней назад он сам был только сыном…
Жереми подумал о своих родителях. Он не видел их, с тех пор как… так давно.
Виктория окликнула его из кухни, прервав его размышления:
– Он поел?
Да, ребенок высосал всю бутылочку и, наевшись, задремал.
Жереми не отвечал, и Виктория появилась в дверях гостиной.
– Дай его мне теперь, я его уложу.
Несколько раз поцеловав малыша в лобик, она уложила его в корзину и заботливо укрыла.
– Я на кухню. Поможешь мне?
Он с любопытством последовал за ней.
– Когда выпьешь кофе, помоги мне чистить овощи. Я приготовлю только закуску. Остальное заказала на дом из ресторана.
– Да, конечно, – ответил Жереми.
Простота этой сцены тронула его. Он начал испытывать известное удовлетворение, вот так запросто войдя в быт, где у него были место и роль, жена и ребенок. Он был счастлив оказаться в этой домашней обстановке, в этой кухне, где пахло стряпней и кофе. Он смотрел на разложенные на столе овощи, на дымящуюся чашку, початый батон, открытую пачку масла. Ему вдруг сильно захотелось есть. Ощущение колоссальной пустоты, сосущее и какое-то лихорадочное, распространялось из желудка по всему телу теплыми волнами и легкими содроганиями. Он вспомнил, что уже испытывал такое, когда был моложе. Чувство утраты равновесия, потери контроля, с примесью предвкушения, когда он знал, что беспокойство скоро вытеснит удовольствие от обильной, горячей и сладкой еды.
Он взял хлеб, отрезал кусок, густо намазал маслом и жадно укусил. Затем отхлебнул обжигающего, сладкого кофе и, проглотив, зажмурился от наслаждения.
Виктория рассмеялась.
– Ты так сильно проголодался? Можно подумать, ты не ел уже…
«Два года», – захотелось ему ответить, но он удержался и снова откусил от бутерброда.
Утолив первый голод, он решился приступить к расспросам:
– Кто придет к обеду?
– А ты уже не помнишь?
Он смутился.
«Она намекает на мою болезнь? Неужели мне часто случается забывать?»
– Ну, к обеду будут Пьер и Клотильда. Потом, конечно, на кофе пожалует твой босс, он придет после гольфа, да, его светлость играет в гольф. Ты очень хотел его пригласить, что ж, это твой день рождения… А вечером… как насчет ужина влюбленных, только вдвоем?
– Да… конечно… отличная мысль, – выдавил из себя Жереми.
– Мне бы хотелось куда-нибудь пойти, в ресторан, но я еще не готова доверить Тома постороннему человеку. Мы еще успеем попраздновать. А пока будем ответственными родителями! – улыбнулась она.
Тут, воспользовавшись случаем, он задал
