открыв дверь выхода, Вьюгин увидел пустую улицу с припаркованными кое-где машинами, одинокие пешеходы тенями скользили в сумраке надвигающейся ночи, а напротив входа стояла машина Даниеля и он сам с суровым выражением лица.
– Ну, а кому сдаваться? – нервно спросил Вьюгин, тревожно оглядывая округ.
– Ну, мне! – спокойно ответил Фажон и ернически добавил: – Может, хочешь действительно в жандармерию?
– Объясни мне ситуацию! – потребовал Марк, не обращая внимания на слова Даниеля.
– Я урегулировал твою проблему, машина готова, выглядит, как новенькая, так что нет проблемы. Осталось только уладить со мной. Вот я и предложил тебе сдаваться! Ты понял? – напряженно и почти с нескрываемым намеком произнес Фажон.
– Что ты имеешь в виду? – не вдумываясь в смысл произнесенных слов, спросил Марк с облегчением, увидев, что непосредственной угрозы нет.
– Мы поговорим об этом чуть позже, когда ты полностью успокоишься. Дело о твоем вчерашнем инциденте закрыто. Мне удалось, воспользовавшись тем, что машина, которую ты таранил, принадлежит мафии из Марселя, поэтому дело у них забрала DST. Ты знаешь эту нашу службу?
– Знаю. Так хрен редьки не слаще! – по-русски произнес он пословицу.
– Что-что? – переспросил Даниель, который совершенно не знал русского языка. – Что ты сейчас сказал?
– У нас в Союзе есть поговорка… – и он подробно описал смысл.
– Ну, не скажи, DST – это служба, которая не занимается такими пустяками, как автомобильные наезды, ее интересует организованная преступность. Мафией у нас не занимается полиция, а только DST. Поэтому ты для них не существуешь со своим занюханным автомобилем!
– Почему занюханным? – отреагировал Марк.
– Ну, а что это, по-твоему, мерседес или порш! А так, городская, дешевая колымага! – Даниель задиристо посмотрел на Марка. – Ты что думаешь себе?
В этот момент Фажон остановился в своем сценарии вербовки. Вроде бы все было на своих местах, база для предварительных действий была подготовлена, оставалось только правильно проложить путь к вершине этой акции, которую он готовил. В DST, где он числился территориальным агентом, но официально работал в отделе маркетинга фирмы «Томпсон-ССФ», от него с каждым днем развития его дружеских отношений с этим молодым русским шпионом настойчиво требовали их профессионального завершения. Дело, заведенное на Вьюгина, обрастало новыми подробностями, и не оставалось никаких сомнений в том, что он сотрудник разведки.
Допросы всех лиц, вступавших в контакт с Вьюгиным, или, как это действие называл комиссар «Тото»[114], «ситуационные анализы», показывали, что Вьюгин действительно является штатным сотрудником КГБ, но тем не менее его вербовка возможна. Окончание действия было очевидно именно сейчас. Оставалось только предложить, как перепрыгнуть через небольшое препятствие, всего несколько фраз, и дело пошло бы по другой колее.
Даниель
Легендарный комиссар Андре Герен (Andre Guerin), по прозвищу «Тото», который возобновил в жесткой форме контрразведку против СССР и стран Восточной Европы. Контрразведывательное подразделение А4 переживало под руководством харизматичного Андре Герена настоящий расцвет. Герен получил звание комиссара в 1943 году. После освобождения Франции от немецких войск он сыграл важную роль в разбирательствах по делам о коллаборационизме. Главной заслугой Андре Герена стало возобновление контрразведывательной работы, которая, собственно, и являлась главной задачей DST, а также формирование отделов и процедур для контроля за восточными спецслужбами в Париже. За военными атташе, дипломатами и прочими сотрудниками посольств установили неусыпное наблюдение. Это означало, что группы компетентных специалистов устанавливали личность и допрашивали каждого французского или иностранного гражданина, который так или иначе вступал в контакт с представителем СССР. По самым важным делам он лично следил за допросами, которые проводили его инспекторы. В 12 и 18 часов они должны были приходить к нему в кабинет и приносить протоколы, далее шло подробнейшее, строчка за строчкой, обсуждение результатов допроса. «Почему? Как? Этого мало! Он вам лапшу на уши вешает! Он не говорит всего!» В таких обстоятельствах «Тото» был настоящим дьяволом, а выволочка обычно заканчивалась на одной ноте: «Мне нужно все, все и в малейших подробностях!».
