минут торопливо и негромко поговорил с ним – словно давал слуге какие-то очень важные указания.
Затем надел шляпу, набросил на плечи легкий сюртук и поспешно вышел из комнаты.
Слуга последовал за ним, но после некоторого промежутка.
Несколько секунд спустя можно было увидеть англичанина, который небрежно прогуливался по балкону. Он остановился в нескольких шагах от того места, где, опираясь на перила, стояла вдова.
Он не пытался заговорить с нею. Без представления это было бы откровенной грубостью. И смотрел не на женщину, а в сторону моря, словно любовался огнем маяка на скале Корморант. Маяк в безлунную ночь казался по контрасту особенно ярким.
В этот момент рядом с ним появилась миниатюрная фигура и слегка кашлянула, привлекая его внимание. Это был лакей.
– Милорд, – сказал он негромко – хотя достаточно громко, чтобы расслышала миссис Гирдвуд.
– А … Фуэнк… в чем дело?
– Какой костюм ваша светлость наденет на бал?
– А… пуостой чёуный, конечно. С белым воуотничком.
– А перчатки, ваша светлость? Белые или желтые?
– Желтые… желтые.
Слуга, коснувшись шляпы, отошел.
«Его светлость», как назвал слуга мистера Свинтона, вернулся к зрелищу маяка на скале Корморант.
А вдова розничного торговца потеряла спокойствие. Душа ее от волшебных слов «милорд» пришла в смятение. Живой лорд в шести футах от нее! Вот это да!
Женщина имеет право заговорить первой. И миссис Гирдвуд этим правом воспользовалась.
– Мне кажется, сэр, вы здесь впервые – в нашей стране и в Ньюпорте?
– А… да, мадам, вы пуавы. Я пьиехал в вашу прьекуасную стуану на последнем пауоходе. А в Ньюпоут пьиплыл сегодня утуом, на коуабле из Ньюаука.
– Надеюсь, вашей светлости понравится Ньюпорт. Это наш самый модный курорт.
– Ах, конечно, понуавится, конечно. Но, мадам, вы обуащаетесь ко мне «ваша светлость». Могу ли узнать, чем обязан такой честью?
– О, сэр, я не могла назвать вас по-другому: я слышала, как вас называл слуга.
– О, этот глупый Фуэнк! Чтоб он пуовалился! Пуошу пуощения, мадам, за йезкость. Очень сожалею о пуоисшествии. Я путешествую инкогнито. Вы поймете, мадам, какое это пьепятствие – особенно в вашей стуане свободы, если ко мне будут постоянно обуащаться «ваша милость». Ужасное пьепятствие, увеяю вас!
– Несомненно. Я вас вполне понимаю, милорд.
– Спасибо, мадам! Очень благодайен вам за понимание. Но я должен попуосить вас об одолжении. Из-за глупости моего слуги я полностью в вашей власти. Я полагаю, что уазговаиваю с леди. Я вижу, что это так.
– Надеюсь, милорд.
– В таком случае, мадам, попуошу вас сохуанить эту маленькую тайну. Может, я пуошу слишком многого?
– Вовсе нет, сэр. Нисколько.
