моя дорогая, – заговорила миссис Гирдвуд, – я записала тебя на первый вальс. Ты будешь танцевать с мистером Свинтоном. Мистер Свинтон – моя дочь.
Представление только закончилось, как подошел Мейнард, чтобы воспользоваться обещанием девушки, и стал четвертым участником сцены.
Враждебный взгляд, которым обменялись джентльмены, длился всего секунду; затем молодой офицер повернулся к мисс Гирдвуд и предложил ей руку.
Послушная властной матери, девушка колебалась.
– Простите мою дочь, сэр, – сказала миссис Гирдвуд, – но она уже занята.
– Правда? – удивленно воскликнул бывший капитан и в поисках объяснения повернулся к дочери.
– Мне кажется, нет, мама? – нерешительно сказала Джули.
– Конечно, да, дитя мое! Ты знаешь, я пообещала мистеру Свинтону это еще до начала бала. Как неловко получилось. Надеюсь, сэр, вы ее извините?
Последние слова были адресованы Мейнарду.
Он снова посмотрел на Джули. Она по-прежнему колебалась. Но вид ее словно говорил: «Простите меня».
Истолковав это так, Мейнард сказал:
– Если таково желание мисс Гирдвуд, я освобождаю ее от обещания.
И снова посмотрел ей в лицо, ожидая ответа.
Ответа не было!
Молчание – знак согласия. Мейнард вспомнил эту старинную пословицу. Поклонившись всем троим одновременно, он повернулся и исчез среди танцующих.
Через шесть секунд Джули уже кружилась в танце, ее раскрасневшаяся щека лежала на плече человека, которого никто не знал, но танцевальным искусством которого все восхищались.
– Кто это незнакомец? – спрашивали все. Это произносили даже Дж., Л. и Б.
Миссис Гирдвуд заплатила бы тысячу долларов, чтобы иметь право удовлетворить их любопытство. Чтобы все позавидовали ее дочери, которая танцует с лордом !
Глава XI
Эмоции в бальном зале
Вдобавок к стойке, за которой решаются дела с администрацией отеля и где платят по счетам, в Оушн Хаус есть еще одна, предназначенная исключительно для выпивки.
Это уютное укромное помещение, частично подземное; туда спускаются по лестнице только поклонники Вакха.
О его существовании мало кому известно, кроме узкого круга посетителей.
Здесь, в подвале, разговор джентльменов, разогретых выпивкой, может приобретать грубые и резкие формы без опасности, что его услышат нежные уши прекрасных сильфид, скользящих по коридорам вверху.
Так и должно быть; так подобает высококлассному заведению, каким, несомненно, является Оушн Хаус; все здесь приспособлено к аскетической атмосфере Новой Англии.
Пуритане предпочитают выпивать «втихомолку».
В вечера балов этот бар находится под особым присмотром – не только со стороны охраны отеля, но и из других отелей и «коттеджей».
Терпсихора всегда испытывает жажду
