когда Макс спит?
– Сижу с его родителями, пока они не лягут спать, – говорю я. – А потом иду гулять.
Я не рассказываю Грэм о том, что хожу на автозаправку, в закусочную «Дугис», в больницу и в полицейский участок. Я никогда не рассказываю своим знакомым воображаемым друзьям о своих прогулках. Мне кажется, что они принадлежат только мне. Это – мой личный мир.
– Вот это да, – говорит Грэм.
Я впервые замечаю, что голос тоже начинает исчезать. Он теперь тихий, как будто она говорит из-за двери.
– А я и не знала, что ты не спишь. Сочувствую.
– Почему? – спрашиваю я. – Что хорошего в том, что спишь?
– Когда спишь, видишь сны.
– Ты видишь сны? – удивляюсь я.
– Конечно, – говорит Грэм. – Сегодня ночью мне снилось, будто мы с Меган близнецы. Мы играли в песочнице, и я могла трогать песок. Я могла брать его в руки и просыпать сквозь пальцы, точно так же, как Меган.
– Не могу поверить, что ты видишь сны, – говорю я.
– А я не могу поверить, что ты не видишь.
Потом мы целую минуту молчим.
Мальчик по имени Норман за партой в первом ряду рассказывает о том, как побывал на экскурсии в тюрьме «Олд-Ньюгейт». Я знаю, что такое тюрьма, так что понимаю, что Норман обманывает. В тюрьмах не бывает детских экскурсий. Но я не могу понять, почему миссис Пандольф это не прекратит.
Если бы миссис Госк слышала сейчас Нормана, она бы сказала:
– Стыд и позор! Пусть все девчонки и мальчишки знают имя нашего врунишки!
Норману пришлось бы сказать правду.
Норман держит в руке кусок камня и говорит, что это камень из тюрьмы. Он говорит, что это медная порода. Еще одна чушь. Порода бывает у собак. Как же Норман мог взять в тюрьме породу?
Но ему удается всех обмануть, и все в классе хотят потрогать камень, хотя Норман, скорее всего, нашел его на игровой площадке. Даже если он нашел его в самом деле в тюрьме, то это все равно обыкновенный камень, а не порода. Почему всем так интересно его потрогать? Миссис Пандольф приходится просить всех сесть на место и успокоиться.
Когда миссис Госк хочет успокоить учеников, она говорит: «Перестаньте ерзать, не то трусы собьются». И всем сразу становится смешно.
Миссис Пандольф еще раз велит всем сесть на место. Она обещает, что, если дети будут вести себя тихо, у каждого будет возможность потрогать камень.
Мне хочется им крикнуть: «Это же просто дурацкий камень!»
И вся эта ерунда творится, когда умирает мой друг.
– Когда будет контрольная? – наконец спрашиваю я у Грэм.
– Наверное, после Нормана, – отвечает Грэм, голос у нее стал еще тише, как будто теперь она стоит уже за тремя дверями. – Миссис Пандольф обычно устраивает контрольную сразу после доклада.
Так и есть. Норман заканчивает врать про тюрьму, и все получают возможность дотронуться до камня, и наконец миссис Пандольф раздает листки разлинованной бумаги для контрольной.
Во время контрольной
