я?
– Тогда я им ничего не скажу. Мы разведемся, и ты уедешь в Англию.
Бел совсем не знала его и, наверное, не имела права задавать подобные вопросы. И все же она поинтересовалась:
– Почему ты считаешь, что потеря твоих детей доставит родителям меньше огорчения, чем потеря детей Дрю?
– Это дело прошлое… Ты сможешь высылать им снимки со дня рождения детишек. Это больше, чем мы получали в последние годы от Дрю.
Раздался телефонный звонок. Флинн ответил:
– Алло! Да, мы скоро приедем. – Ему задали какой-то вопрос. Он поднял глаза на Бел. – Да, я сказал «мы». Как только приеду, все объясню. Пожалуйста, убедись, что комната для гостей убрана и в ней не валяются рыболовные снасти папы. Спасибо, мам. Я тебя люблю.
Последние слова Флинн пробормотал немного смущенно. Итак, этот мужчина любил свою мать. Бел это не очень удивило: она видела, как он яростно боролся за то, чтобы уберечь мать от новой боли. Но от этого он не стал для Бел святым.
– Ну что? Мы договорились? – Его глаза снова были безжалостными.
– Договоренность подразумевает согласие обеих сторон. Пока ты диктуешь мне, что именно я должна соврать.
– Я уже согласился с твоими условиями.
– Какими?
– Я не прикоснусь к тебе. Иначе ты меня покалечишь.
– Таково было мое условие до приезда сюда, но я не готова врать людям, с которыми собираюсь жить. Кроме того, ты упомянул о ненависти, питаемой твоими родственниками к Рочестерам. Мне кажется, что пункт о неприкосновенности неравноценен твоим требованиям.
– И чего ты хочешь?
Бел задумалась.
Один год. Ей нужен один год. И даже меньше, если суд состоится быстро или если эмбрионы не приживутся. Не вся жизнь. Не вечность. Флинн предлагает великолепное решение: когда она вернется домой, у нее на руках будут близнецы, рожденные в законном браке, что очень обрадует родителей.
Или она вернется одна, если проиграет дело в суде.
Более одинокая, чем раньше.
Бел уже наняла целый взвод лучших адвокатов, которые занимались ее делом и с которыми она держала связь по электронной почте. Все, что требовалось от нее в настоящий момент, – благополучно выносить детей в первом триместре. А это можно осуществить в любом месте земного шара.
Она немного расслабилась.
– Как только я придумаю, сразу сообщу. А пока давай договоримся, что ты задолжал мне выполнение одного требования.
Он невесело рассмеялся:
– Почему ты считаешь, что я соглашусь играть вслепую?
– Потому что ты можешь потерять больше, чем я. Я не знаю твою семью. Для меня не составит проблемы причинить им боль.
Грубо, но честно.
Он внимательно рассматривал Бел.
– Не понимаю, как мой брат ладил с тобой. Когда ты придешь ко мне со своей просьбой, Белинда, не забудь, что у тебя всего лишь один шанс.
Бел выпрямилась,
