От голода я грыз даже кору деревьев, отщипывая мелкие её кусочки, но всё это не помогало против усиливающейся тошноты. Несколько раз меня вырвало, и тогда я понял, что слишком поздно обрёл свободу.
Моё тело за годы плена в мире Виртуалити настолько привыкло к насыщенной химией пище, к противосмертным порошкам и антисонным таблеткам, что теперь из-за этого я оказался на грани гибели, и ничего не мог с этим поделать. Дни слагались в недели и месяцы, природа пока ещё щедро одаривала меня – но зима надвигалась неотвратимо, и мне нужно было либо возвращаться в плен, против чего восставала моя душа, либо брести в никуда в безумной надежде найти хоть кого-нибудь живого или заброшенный дом. Построить собственный я бы не смог – не хватало навыков и сил.
Но меня окружали только леса и – горы, не очень высокие, но величественные («сопки» – вспомнилось слово из далёкого детства). Я нашёл в себе силы подняться на одну из них, чтобы осмотреться и найти хоть какие-то признаки человеческого жилья. Но сзади я увидел пройденные мною леса, а за ними, до самого горизонта – километры крыш модулей. А во все остальные стороны – только торжествующая природа, хоть на какое-то время оставленная человеком в покое. Леса и сопки, реки и маленькие озёра – и больше ничего. Я оказался в самом сердце тайги, и никто не в силах был помочь мне, дать надежду на спасение и выживание.
Бредя наугад, не различая сторон света, я со всё более ослабевающей надеждой стремился найти брошенное жильё. Ноги мои сбились в кровь, но я нисколько не жалел о выкинутых киберобутках. Позже кожа на стопах загрубела, но даже тогда я сознавал, что вряд ли это спасёт от холода зимы. Ведь на мне лишь лёгкая рубашка и штаны, даже не доходящие до голеней.
Все мои блуждания так ни к чему и не приводили. Первоначальные навыки выживания в лесу, обретённые в детстве, практически все забылись напрочь – я не мог даже толком вспомнить, как ориентироваться и разводить огонь. Каждый день медленно осыпались листья с деревьев, словно убаюкивая меня своим тихим падением. Я шёл всё более неуверенно, а потом в моей голове появилась сильная боль – от недоедания, от становящейся всё более холодной погоды, от простуды, что терзала меня вот уже неделю после обильных дождей, оросивших природу. Я не проклинал себя за побег – мне достаточно было ощутить ту радость, то счастье, что оставались со мной в самые первые дни после него. Теперь они ушли, и настало моё время. Я стал свободен, но расплатился за это собственной жизнью. Невеликая цена, если учесть, что лучше погибнуть свободным, чем жить в рабских невидимых цепях мира Виртуалити.
…Первый снег неспешно серебрит оголившиеся ветки деревьев; сыпет под ноги и за шиворот, заставляя съёживаться от холода. Я пишу на бересте, не веря, что кто-то найдёт и прочтёт эти записи. С каждой секундой моё тело всё больше коченеет. Я знаю, я чувствую, что смерть близка, но не страшусь её – я всё же познал радость! И верю, верю – моя гибель станет не напрасной. Энергия, отданная мною на борьбу за выживание и за свободу, не растворится в бездонной пустоте. Она накопится, наярится, сольётся с силой природных стихий.
