Но он, Еппеляйн фон Гайлинген, отбирал – либо силой, либо в споре – только у врагов. А здесь перед ним был не враг, а всего лишь случайный собутыльник.
В то время как Еппеляйн размышлял над этим и давал священнику только лишь односложные ответы, его собеседник становился все веселее и громче. Он стал горланить хриплым голосом первую строфу песни:
– Куда мне повернуть, мой братец дорогой? – и в такт себе барабанил по столу.
Наконец, настоятель совсем опьянел. Он безo всякой видимой причины громко захохотал, кружка, которую он пытался поднести ко рту, выскользнула из его рук, вино растеклось по столу и по полу, а он сам свалился со стула под стол, так что была видна лишь его голова.
Он был не в состоянии подняться. Еппеляйн пристально смотрел, не пытаясь помочь, на видневшуюся из-под стола лысину. «Иногда человек превращается в скотину, особенно если он выпил слишком много,» – философски подумал в это мгновение рыцарь, оторвавшись от своих мыслей. Затем он подпер голову руками и задумался над тем, как честным способом завладеть письмом.
В это время пьяный сделал резкое движение, и на пол выкатились кости, как раз Еппеляйну под ноги.
Молниеносно он поднял их, и сначала чрезмерное
удивление, а потом торжествующая насмешка проявились в его взгляде. Парень мошенничал, обманул его, а плут и мошенник, которому прямая дорога на виселицу, не заслуживает благородного отношения к себе.
Еппеляйн встал, подошел к лежащему под столом священнику и долго молча рассматривал его. Потом он дал ему мягкого пинка. Настоятель улыбнулся и поднял руку, как будто бы хотел его благословить.
– Ах ты, небесный винодел, ты, подлец, больше заслуживаешь чистилища, чем царствия небесного! Ну подожди же ты, чудовище, я тебе это припомню!
Он бросил несколько серебряных монет хозяину.
– Оседлай мою лошадь и выведи ee во двор, – приказал он. Затем он подошел к двери конюшни и приказал слугам настоятеля:
– Выведите немедленно наружу коней, своих и своего господина! Дождь прекратился, и мы хотим покататься.
Слуги повиновались без слов. Между тем Еппеляйн подошел к настоятелю и сорвал с него быстрым движением сумку. Лежащий крикнул:
– Бэрбель, дорогой мой Бэрбель, – но не двинулся с места.
Рыцарь высыпал на стол серебряные монеты, и забрал себе письмо. Потом он вышел наружу и вскочил на коня.
– Эй вы, собаки! – обратился он к слугам, – ваш господин мошенничал со мной в игре. Здесь его фальшивые кости, передайте их ему. Если вы хотите отобрать у меня то, что я у него взял, то попробуйте! Я дам вам отпор и сохраню мою честь.
Но, когда он выхватил свой меч из ножен, слуги робко отступили обратно в таверну.
И Еппеляйн с громким смехом ускакал прочь.
VI
В Ротенбурге
