пробуй, – кивнула она и прижалась к Дусе, показывая, куда смотреть и на что нажимать.
От нее пахло необыкновенно приятно, Дуся даже не знал чем, он вообще знал только «Красную Москву», потому что матушка поливалась ею литрами.
– Ксения! – влез Макс, нарушая уединение. – Да он ни черта не дострелит! Надо поближе мишень!
– Ничего не надо! – властно махнул Дуся ручкой. – Уйди, не мешай!
– Я же говорю – ни фига не выйдет. Давайте вот сюда перетащим…
– Оставь этот круг в покое… Уйди, говорят тебе!!! Ну прямо лезет и лезет!
Ксения уже подбежала к мишени и стала что-то поправлять. Возвращаться к Дусе она не собиралась.
– Все! Стреляй! – крикнула она.
– Подожди! Ксения, да он не попадет, он же… Ай-й-й!!! Какая сволочь!.. Ты! Брюхатый!.. Уй-юй-юй!!! – визжал Макс и прыгал, точно блоха на сковородке. – Какая скотина ему дала пистолет?! Отберите немедленно!!!
Дусик блаженствовал: оказывается, у него замечательный глазомер – все резиновые пули попали строго по назначению – в сухой джинсовый зад выпендрежного Макса.
А потом началось настоящее мучение. Для охранников. Ксения бросала все силы на похудение Дусиной фигуры и изощрялась как садистка. Она села в машину, плавно тронулась и крикнула ребятам, бойко скакавшим по поляне:
– Макс! Толик! Я немного отъеду, а вы потихоньку бегите! Надо же Евдокиму как-то вес сгонять. Боюсь, что без экстренных мер мы не справимся. Только не бросайте его и не вздумайте потерять!
Нажав на газ, девица улетучилась, а несчастные парни остались одни.
– Ну! Побежали! – бодро подмигнул Толик и запрыгал на месте, высоко подбрасывая колени.
Дусик честно попробовал бежать. В последний раз он этим занимался, когда в шестом классе за ним гнался дворовый кобель Кулебяка. Тогда у него получалось лучше, а сейчас у Евдокима где-то на пятом метре кончилось первое дыхание и, как оказалось, последнее, а ноги отказывались отрываться от земли.
– Ребята… – прохрипел он, – у меня инсульт… помогите…
Ребята с недоверием подбежали и уставились на горе-спортсмена. Выглядел он ужасно: перекошенное лиловое лицо и закатившиеся глаза вселяли ужас.
– Слышь, Толян, а чего с ним делать? – кивнул на страдальца Макс, то и дело почесывая расстрелянные ягодицы.
– Слышь, ты! Куда тебя теперь? Надо бежать… – на всякий случай заботливо носком кроссовки толкнул Дусю Толик. – Ты хоть иди, до дому-то надо добираться.
– Я сейчас здесь тихонечко умру, а вы передайте маме, что она еще может получить мою зарплату у этих инквизиторов. Да, и похороны непременно за их счет.
– Не! Макс! Ты глянь: он и вправду помирать пристраивается! Нам Ксения голову оторвет!
– Оторвать не оторвет, но теплого местечка лишиться можем, – задумчиво почесывал больное место Макс. – Эй, ты! Дусик или как тебя там! Вставай, говорю! Хорош могильным холмом валяться! Шевели ногами!
