предложения.
Стражники придвинулись ближе, и мы ускорили шаг. Казалось, будто освященное веками великолепие замка разрушилось под полуночным проклятием. Я слышала стоны и ворчание, видела бродящих повсюду собак, которые рычали подобно парам, что по-звериному совокуплялись в альковах.
Наконец мы вышли через пустую аркаду наружу, на просторы сверкающего ночного города. Кабрера отпер крепкую деревянную дверь в высокой каменной стене. Нас встретила внезапная тишина и влажный запах соседствующего с casa real сада, куда выходили окна моей новой комнаты.
Раньше мы этой дорогой не ходили. В иных обстоятельствах я бы наслаждалась зрелищем ранних весенних цветов, изящных фонтанов и мощеных дорожек, напомнивших мне монастырь Санта-Ана. Но сейчас меня всецело занимало ощущение опасности. Лишь когда Кабрера провел нас в покои, зажег свечи и поставил за дверью стражу, я выплеснула все накопившиеся чувства:
– Мы не можем здесь больше оставаться! Я поговорю завтра с Энрике; даже он должен понимать, что здесь нет места ни для меня, ни для Альфонсо.
– Можешь говорить что угодно, но, боюсь, он не станет ничего делать. – Беатрис посмотрела мне в глаза. – Он покинул зал, как только вы с принцем пошли танцевать. С ним был его… друг.
Я застыла как вкопанная.
– Я уже пыталась раньше тебе сказать, – добавила она, понизив голос, словно за стеной нас могли услышать. В Аревало нам никогда не приходилось от кого-то скрываться. – Я подслушала разговоры придворных; они говорят, что королева ненавидит Альфонсо и тебя, поскольку вы угрожаете ее дочери. Говорят, что будет держать вас в плену и сделает все возможное, чтобы лишить вас права на престол. И если она действительно настолько вас боится, что готова даже на такое, значит, скорее всего, слухи верны. Скорее всего, ребенок не…
Она настороженно замолчала. Я уже упрекала ее за подобные рассуждения по пути в Авилу, но на этот раз они показались мне вполне логичными.
Я зажмурилась, услышала неподалеку рык сидящих в клетках зверей и представила себе погрязший в разврате и сладострастии алькасар. Перед моими глазами вновь предстал накрашенный юноша, ласкающий Энрике, жуткая картина с участием Хирона и Альфонсо, а когда вспомнила улыбку Бельтрана де ла Куэвы и ревнивый взгляд королевы, почувствовала, что задыхаюсь.
Что, если королева пошла на распутство, чтобы спасти себя? Что, если новорожденная принцесса – незаконный отпрыск королевы и Бельтрана де ла Куэвы? Если так, то скоро случится та самая катастрофа, которую предсказывала мать; если Энрике сделает девочку-бастарда своей наследницей, это станет оскорблением его данного Богом права на трон. Он разделит мир, разозлит грандов и вызовет хаос. Навлечет гнев Божий на Кастилию – и на всех нас.
«Ты теперь при дворе. Тебе следует научиться притворству, если хочешь выжить».
– Что будем делать? – прошептала Беатрис, и я открыла глаза.
Подруга стояла бледная, в тревоге стиснув руки. Мне следовало быть сильной
