имеем? – спросила себя доктор, рухнув в кресло. – Видимо, у нее более чем одна личность. Раздвоение личности? Сивилла и Пегги, совершенно непохожие друг на друга. Это, пожалуй, совершенно ясно. Нужно рассказать ей об этом в пятницу».
Доктор задумалась о следующем посещении мисс Дорсетт. Или двух мисс Дорсетт? Она (они) приходит (приходят) в последнее время три раза в неделю из-за рождественских каникул. Да, Сивилле лучше будет продолжать приходить так же часто. Случай оказался сложнее, чем выглядел поначалу. Мисс Дорсетт вернется в пятницу. Которая?
5. Пегги Лу Болдуин
Это была Сивилла. Сивилла спокойная, Сивилла собранная.
– Я должна извиниться перед вами за то, что не явилась на наш сеанс в среду, – начала она утром 23 декабря 1954 года. – Я…
– Вы приходили в среду, – ответила доктор Уилбур, умышленно прервав ее. – Но вы находились в состоянии фуги и не помните об этом.
Используя «состояние фуги» как некие рамки, доктор собиралась рассказать Сивилле о том, что во время таких состояний она как бы исчезает и на ее месте появляется некто по имени Пегги. Но Сивилла, умело сменив предмет разговора, не дала доктору воспользоваться этой возможностью.
– Я рада, – сказала она, – что не подвела вас. А теперь я должна кое-что рассказать вам. Мне действительно нужно снять камень с сердца. Можно, я расскажу вам прямо сейчас?
Это «важное» откровение состояло всего-навсего в следующем:
– Вы, должно быть, слышали сегодня утром выступление Клингера. Этот человек совершенно не понимает современной живописи. Он постоянно разочаровывает тех из нас, кто в нее верит.
Сивилла столь эффективно использовала тактику уклонений, что их час окончился, а доктор так и не рассказала ей про Пегги. Такой возможности не представилось и во время их следующего сеанса. Когда доктор вышла в фойе, чтобы встретить пациентку, оказалось, что ее поджидает Пегги. Доктор без труда узнала ее. Без шляпы, без перчаток, Пегги разглядывала два увеличенных снимка островных пейзажей, которые доктор сфотографировала в Пуэрто-Рико и на Виргинских островах, – эти фотографии Сивилла рассматривала во время своего первого визита.
– Заходи, Пегги, – пригласила доктор.
И Пегги, явно довольная тем, что доктор сумела отличить ее от Сивиллы, вошла быстрыми уверенными шагами.
Спокойная, склонная к сотрудничеству, Пегги была более чем готова рассказывать о себе.
– В тот день я мало вам наболтала, – сказала она. – Я тогда сердилась. И было на что. – Оглянувшись на дверь, она заговорщическим тоном сообщила: – Знаете, Стен прислал нам письмо типа «Дорогой Джон». Только там «Дорогая Сивилла». Хотите узнать, что он написал? Он написал: «Я думаю, нам следует прервать нашу дружбу – во всяком случае, на некоторое время». Вот что он написал. Я прямо обезумела, разорвала его письмо и выбросила в урну на углу Лексингтон-авеню и Шестьдесят пятой улицы по пути сюда. Да, я выбросила это письмо. Только это было не целое письмо. Я думала, что целое. Но вы здесь видели вторую половинку. Ну, я и разозлилась. А кто бы не разозлился?
Пегги
