не цацкались, к нам относились, как к обычным детям. Ну, конечно, если что, сразу к врачу. Но, главное, не перестраховывались. Я там опять почувствовала себя человеком.
Р.: Сколько времени прошло после окончания лечения, когда ты поехала в Барретстаун?
Аня: Наверно, месяцев 8.
Р.: Тебе уже было 15 лет. Что тебе дал Барретстаун?
Аня: Наверно, уверенность в себе. Может быть, храбрость. Р.: А почему может быть? Ты же такая храбрая!
Аня: Да, да, храбрость сражаться с неприятными, пренеприятными обстоятельствами нашей жизни, а также новых друзей, из тех, кто переболел.
Р.: А что в эмоциональном плане?
Аня: В эмоциональном плане он поднял мою самооценку. Потому что в лагере нам всячески помогали проявить себя как-то, сделать то, что мы не могли делать раньше.
Р.: И тогда тебе захотелось по-настоящему языки учить?
Аня: Ну, языки я и раньше учила. У нас в лицее был французский. Р.: У тебя еще и французский в запасе?!
Аня: Английский я начала учить после Барретстауна. А французский – пока не очень. После Барретстауна я начала серьезно задумываться, что надо учить языки, потому что я с детства мечтала поехать учиться за границу. Это была моя самая большая, большая мечта.
Р.: Но ты забыла сказать, что ты к этой мечте готовилась изо всех сил.
Аня: Да, даже когда я не могла из-за болезни ходить на курсы, родители мне нашли учительницу, которая приезжала два раза в неделю и готовила меня к сдаче экзамена на международный сертификат. Сдала, конечно! Потом я стала с ужасом считать, сколько стоит поехать учиться в Англию или еще куда-нибудь, и поняла, что надо еще и немецкий учить, один язык – это мало.
Р.: Я прочитала в какой-то книге, что если ты хочешь чего-нибудь добиться, надо быть в десять раз лучше, чем все остальные. Почему ты стала активнее других? Чем твоя болезнь помогла становлению твоего характера?
Аня: Ну, думаю, что в результате болезни я стала более уверена в себе, стала активнее принимать решения сама. Понимаете, до болезни мне было бы страшно вдруг сорваться и поехать работать на ферму, совсем одной, в другую страну. А сейчас – запросто. И вкалывала там изо всех сил! А на заработанные деньги объездила всю Швейцарию. Раньше я бы не решилась.
Р.: А почему твоя болезнь помогла тебе учить языки?
Аня: Ну, я сдала на один международный сертификат, потом смотрю: ни в один серьезный университет с таким низким уровнем знания английского не поступишь, и стала дальше заниматься.
Р.: А помнишь, как ты позвонила мне в 18 лет и сказала, что хочешь поехать волонтером в Барретстаун, я ответила: «Мне нужен международный сертификат по английскому языку, и только тогда я могу хлопотать».
Аня: Да, и меня взяли, потому что у меня такой сертификат уже был. Это было чудо!
Р.: Извини меня, это чудо ты сама готовила, когда так упорно занималась. Знаешь, есть такая песня Галича: «А из зала мне кричат: “Давай подробности!”». Я-то их помню: сначала ты выучила английский
