В то время американская публика как раз упивалась книгами и фильмами о шпионах. «Доктор Ноу», первый из кинофильмов, снятых по романам Яна Флеминга о Джеймсе Бонде, вышел в прокат в 1962 году и сразу стал мировым хитом.
В январе ЦРУ предложило информационное совещание по истории политических убийств и покушений, осуществленных КГБ как в СССР, так и за его пределами. Слосон с радостью согласился. Послушав специалистов, он пришел к выводу, что убийство Кеннеди совершенно не в духе советских спецслужб. «Нам рассказали, какими методами пользовались русские шпионы, когда им требовалось кого-то ликвидировать, – вспоминал Слосон, – и ни один не соответствовал манере Ли Харви Освальда. Если уж русские брались за дело, то устраивали все так, чтобы их не заподозрили. Инсценировали естественную смерть или какой-нибудь несчастный случай».
Рокка и другие сотрудники Управления, создавая видимость, будто ЦРУ держит обещание не скрывать никакой информации, если она может иметь хоть какое-то отношение к убийству президента, принялись якобы по собственному почину вываливать на Слосона шокирующие сверхсекретные сведения. В первые же недели расследования Рокка предложил открыть молодому юристу некую тайну, если тот поклянется не разглашать ее никому, даже членам комиссии – по крайней мере до поры до времени. Терзаемый любопытством Слосон согласился. «Есть один перебежчик, – торжественно сообщил ему Рокка. – Возможно, это очень важный перебежчик». Далее он рассказал, что среднего ранга офицер КГБ по имени Юрий Носенко недавно сбежал на Запад и теперь находится в руках ЦРУ. Носенко утверждает, что изучил все материалы КГБ, касающиеся пребывания Освальда в Советском Союзе, и что из этих материалов однозначно следует: КГБ его не вербовал, то есть советским шпионом Освальд никогда не был. Русского еще не закончили допрашивать, добавил Рокка, но если его информация подтвердится, то Советы можно будет исключить из списка подозреваемых.
А тем временем в Лэнгли все данные по Освальду и убийству президента, в том числе собранные Уинстоном Скоттом в Мехико, теперь направлялись в отдел Энглтона. Как и Уиттен, Энглтон считал Скотта образцовым разведчиком.
Под руководством Энглтона расследование радикально переменило русло. По причинам, которых он так никогда и не объяснил до конца, Энглтон принципиально не желал искать следы кубинского заговора. Вместо этого он норовил сосредоточиться на гипотезе о виновности Советского Союза – логично, учитывая его извечный параноидальный страх перед коммунистической угрозой. По мнению коллег, Энглтон считал, что, хотя Кастро и опасен, Куба все же остается второстепенным игроком в великой битве титанов – холодной войне между Москвой и Вашингтоном. Он отобрал в помощь Рокке еще трех аналитиков контрразведки из своего отдела, и все они были специалистами по КГБ.
Тем не менее
