ее видеть. Но мало ли чего я хочу. Я не уверен, что вправе что-то начинать.
− Почему?
− Потому что мне нечего ей предложить. Жениться-то я не могу.
− А почему обязательно жениться? Почему нельзя просто встречаться и приятно проводить время?
− Она будет оскорблена. Все женщины хотят замуж.
− Не все и не всегда. У меня было восемь любовников, каждый научил меня чему-то полезному, каждый принес радость, но что же, я должна была за них всех замуж выходить?
Я застыл, не донеся до рта кружки с чаем. Неужели правду говорили про светских, что они прыгают из постели в постель и проводят время в бесконечных оргиях? Восемь любовников! Да зачем же столько? До сих пор я знал только, что муж гверет Моргенталер погиб в войну Судного Дня и она осталась одна с маленьким сыном.
− В общем, если ты у девушки не спросишь, чего она хочет, ты так никогда об этом и не узнаешь.
− А вдруг она мне откажет?
− Откажет, значит, откажет. Будешь жить дальше. Тебе что, девушки никогда не отказывали?
− Я никогда не имел возможности спросить. К тому времени, как должен был состояться мой первый шидух[28], я уже сбежал и жил у вас.
− А в армии?
− В армии я был занят.
− Да, тяжелый случай. Да не слушай ты меня, циничную старую ящерицу. Просто в наше время не часто бывает, чтобы привлекательный молодой мужчина так долго оставался чистым и неиспорченным. Скажи спасибо той среде, откуда ты вышел. Если девушка умна, она оценит тебя по достоинству. А дура тебе не нужна.
− Допустим, она согласится со мной встретиться. А дальше?
По лицу гверет Моргенталер я понял, что моя дремучесть начинает ее раздражать, но больше мне совета было спросить не у кого.
− Пригласи ее куда-нибудь в кафе. Или арендуй машину и вывези куда-нибудь в парк.
Она грациозно и легко встала из кресла, в которое забралась с ногами, вышла в салон и вернулась с конвертом.
− Ты мне это оставил четыре года назад. Ты сделал мне больно, но я не могу долго на тебя сердиться, я давно тебя простила. Ты, наверное, уже понял, что здесь не пансион и я не сдаю комнаты постояльцам. Ты мне вместо сына, и пока я здесь живу, здесь твой дом. Вот тебе деньги, расслабься, отдохни, в кои-то веки потрать на себя и не вздумай чувствовать себя виноватым. Доставь мне такую радость, пожалуйста.
Да, с чувством вины она попала в самую точку. Насколько мне нравилось тратить деньги на мать, младших и наш дом, настолько тяжело мне давались покупки лично себе. Единственная дорогая вещь, которая мне принадлежала, был CD-плэйер. Это был подарок гверет Моргенталер, сам бы я такого не купил себе никогда. Диски для прослушивания я брал у нее же, что во многом определило мои музыкальные вкусы. Я обожал израильскую эстраду 60-х и 70-х, а ребята на стройке недоумевали, как можно слушать это замшелое старье. То, что для
Шидух (ивр.) – сватовство.
