последнее и направилась к лужайке.
За время ее разговора с нервной служительницей в природе успели произойти изменения.
На солнце наползла небольшая, но тяжелая, со свинцовой опушкой туча. Из-за реки громыхнуло. Первый сильный порыв ветра пригнул росшие вдоль ограды кусты сирени и растрепал забытую кем-то папку для эскизов.
Лилия огляделась и заметила, что лужайка была пуста и пуста была набережная. Всех прохожих точно ветром сдуло. Лилия тоже поспешила укрыться от надвигающегося дождя, а когда, задыхаясь и прижимая руку к ошалевшему от непривычной нагрузки сердцу, добежала до крыльца музея, за ее спиной не было уже ничего, кроме сплошной стены дождя.
К радостному удивлению тетки, Лилия не уехала на следующий день. Тетка сразу же завела разговор о том, что вот, неплохо было бы вскопать еще пару грядок и починить обветшавшую тепличку – она, тетка, как раз вчера видела в хозяйственном магазине прочную и недорогую полиэтиленовую пленку. Но племянница разочаровала ее. Вместо того чтобы браться за лопату или за ремонт, Лилия три дня подряд с самого раннего утра уходила куда-то и возвращалась лишь на закате солнца, голодная, хмурая и недовольная.
А вернувшись, приставала к тетке со странными вопросами: есть ли в городе художники, да сколько, да как зовут? Тетка, никогда не интересовавшаяся художниками, причину Лилечкиного беспокойства поняла, в общем-то, правильно.
– Замуж тебе надо, вот что, – заявила она племяннице на исходе третьего дня, когда та, возвратившись с очередных бесплодных поисков, жадно хлебала гречневую кашу с молоком. – Ты женщина еще молодая, видная, самостоятельная… Только зачем тебе художники? Ну их совсем, ненадежные они люди… А вот у меня сосед есть, полковник, военный, между прочим, пенсионер, солидный такой мужчина!
От соседа-полковника Лилия решительно отказалась.
– Зря ты это, – укоризненно заметила тетка, – уж такой мужчина солидный… и дом у него есть, и участок, двенадцать, между прочим, соток, и машину новую недавно купил… А человек он какой хороший, Александр-то Васильевич…
– Александр Васильевич? А как он выглядит? – внезапно заинтересовалась Лилия.
– Как выглядит, как выглядит, – забормотала в смущении тетка, – обыкновенно выглядит. Мужчина и мужчина… С лица-то воды не пить! Да вот он, кстати, подъехал! Иди, Лилька, посмотри на него в окно!
Несколько минут спустя Лилия, все еще корчась от неудержимого смеха, собирала в своей комнате дорожную сумку.
– Это я над собой смеюсь, – объяснила она надувшей губы тетке, – дура я, тетечка, как есть дура! Вы на меня не обижайтесь! Поеду я. Прямо сейчас. Как раз на ночной поезд успею.
Как всякий настоящий психотерапевт, Лилия Бенедиктовна была человеком в высшей степени здраво– и трезвомыслящим. Вернувшись в город, в привычную среду, к привычной работе, она решительно отставила в сторону всякие там романтические мечтания. Попыталась даже убедить себя, что никакого Александра Васильевича, художника, седовласого и синеглазого красавца, и не было вовсе, а
