отдал распоряжение дворецкому больше не принимать их. Однажды, леди Элеонор совершенно случайно попалось одно из них, и она прочла его.
В нем содержалась мольба о прощении и разрешении вернуться в отчий дом, бедняжке приходилось туго. Не получив приданного, моряк бросил ее одну на Барбадосе без средств существования. Миледи умоляла супруга о милосердии, но он был холоден и тверд в своем непрощении. Письма вскоре прекратились, все подумали, что несчастная убила себя.
И вот теперь юный лорд Уорбрук. Неблагодарный, безответственный юнец! Ему милорд уготовил жизнь, о которой можно только мечтать. На Чарльза он уповал и возлагал надежды. Как бы ни был зол сейчас милорд, он осознавал, красивый, способный и схватывающий все на лету мальчик, был его гордостью и отрадой.
Вялый и безынициативный Джеймс, младший сын, не вызывал у милорда никаких положительных чувств, (если, конечно, такое понятие как чувство, применительно в отношении сэра Джонатана.) Чарльз был любимцем, хотя в столь нежном возрасте позволял себе спорить с отцом и идти ему наперекор. И в этом заключалась ирония отношений милорда с миром.
Он требовал от всех беспрекословного подчинения, но как правило симпатию вызывали у него те люди, – хотя он сам себе никогда в этом не признавался, – которые не желали во всем с ним соглашаться.
Милорд был напуган сейчас. Впервые в жизни. Невозможность контролировать ситуацию, вызывала в нем панику. Где может быть десятилетний мальчик, что пришло ему в голову, как искать его? Сэр Джонатан попытался взять себя в руки, подобной слабости ему еще не приходилось испытывать. На мгновение, всего лишь на мгновение, мелькнула мысль о расплате, но он быстро отогнал ее, уверив себя, что правда на его стороне. Прочь малодушие и эмоции! Надо действовать! Его рука уверенно потянулась к колокольчику.
–2–
Мисс Пирс отвела Патрисию, как было приказано, в детскую. Бедная Фанни Пирс, – ее губы подрагивали от обиды, она отчаянно пыталась скрыть свое волнение, но тщетно. Вот уже шесть лет она верой и правдой служила в доме лорда Уорбрука, ее работой хозяева были довольны и даже повысили ей жалованье. И теперь все погибло! Ее прогонят с позором без рекомендательных писем и протекций. В лучшем случае ее возьмут на грязную работу, а в худшем ей останется только нищенствовать и побираться. Мысли подобной окраски проносились роем в ее голове, и она не заметила, как застыла в мрачной задумчивости у двери на пороге в комнату Патрисии.
– Мисс Пирс, – робко прикоснувшись к руке гувернантки, ласково произнесла Патрисия, – не отчаивайтесь. Милорд не уволит Вас. Сейчас сэр Джонатан очень огорчен, а возможно даже испуган. Мне жаль его.
– Милое дитя, – присев перед девочкой на колени, ответила мисс Пирс, – ты всегда видишь в людях только хорошее и пытаешься оправдать их слабости. Это прекрасное качество, хотя весьма опасное. Оно приносит страдание.
– Люди не могут быть
