6. Заносчивая!
Как только королева Мария вернула наушники, вошел паж. Опустившись на колени, он объявил дрожащим голосом, который, казалось, срывался через каждые несколько слов:
– Ваше величество, прибыл королевский ювелир, чтобы обсудить с вами изменения для короны, необходимые для вашего комфорта.
Королевский ювелир! Папа! Здесь? Роуз виделась с отцом всего дважды, и теперь он снова здесь.
– Он ожидает вас в королевских покоях.
Королевские покои! Королевские покои! Это еще где? Уайтхолл был слишком просторным дворцом. Придется это выяснить. Возможно, получится проследовать за королевой и ее свитой, пока они будут туда идти. Королева могла видеться с ее отцом, когда захочет, а Роуз вынуждена была пробираться к нему тайком. Что ж, в таком случае она сделает это, если надо!
Вот только Роуз не представляла, что ее отец думал о том же: «Почему я должен придумывать уловки, чтобы видеться с родной дочерью?» Николас Оливер мало что знал об отцовстве, но точно понимал одно: нельзя бояться отыскать собственную дочь, родную плоть и кровь. Он пытался сообщить подруге Роуз, Беттине, о своем предстоящем визите, чтобы та ее предупредила, но не знал, достигла ли ее весть. Он с нетерпением ожидал в покоях вместе с несколькими министрами королевы, которые тоже ждали, когда она подпишет стопку документов и прокламаций.
Роуз тем временем придумала отличный повод, чтобы попасть в покои в нужное время. Королева осталась в синем платье, которое Роуз подшила тем же утром. Ее величество заходила в швейную мастерскую для примерки. Отвлекшись на обсуждение вставки из слоновой кости и наушники, об этом все забыли. Сразу после того, как королева вышла из швейного цеха, Роуз повернулась к Саре и охнула:
– Боже правый! Я оставила булавки в рюшах на спине. Они могут исколоть ее величество. В какой стороне находятся королевские покои?
– Выйди, поверни налево, в коридор у портретной галереи, затем в конце еще раз налево и через двор. Если побежишь, то сможешь их догнать.
До покоев было как минимум четверть мили. Когда она ворвалась туда, полдюжины людей с изумлением обернулись на раскрасневшуюся молодую девушку.
Она тут же упала ниц:
– Простите, ваше величество, но в платье еще остались булавки. Молю вас, не садитесь! Просто повернитесь, чтобы я смогла добраться до рюш.
Послышались смешки, так как почти все присутствующие представили, как жесткой, капризной старой королеве в зад впились булавки. Николас Оливер в самом деле едва не разразился смехом, ибо он был единственным человеком в покоях, который понял, что это полная чушь. «Какая у меня умная дочь!» – подумал он, не в силах оторвать глаз от Роуз. Та опустилась на колени, осматривая заднюю часть платья, успев подмигнуть отцу, сказав этим, что они встретятся после собрания. Теперь ее прятали пышные юбки платья, и никто не видел, что она просто притворяется, будто вынимает булавки. У нее хватило ума надеть на запястье игольницу, чтобы втыкать в нее невидимые иглы.
– Готово! – сказала она поспешно и встала
