и подняла его на ноги, губы чуть шевелились и напоминали два куска плавящейся смолы.
Верзила поинтересовался:
– Что на тебя нашло, Джим? Зачем ты его треснул по башке?
Джим поднес жирную руку ко рту и погрыз ее. Потом сунул дубинку в боковой карман пальто.
– Ладно тебе! – заявил он. – Давай берем его… чего церемониться? Что-то выпить охота.
Он решительно зашагал по тротуару. Мэллори медленно повернулся и проводил его взглядом, потирая ушибленную голову. Здоровяк деловито приподнял пистолет и распорядился:
– Идем, приятель. Прокатимся при лунном свете.
Мэллори выполнил команду. Здоровяк шел рядом, а Джим пристроился с другой стороны. Крепко стукнув себя по животу, он сказал:
– Надо выпить, Мак. А то я весь издергался.
– Все издергались, нашел чем удивить, – примирительно буркнул его спутник.
Они подошли к двухдверному автомобилю, припаркованному во втором ряду возле приземистых колонн у выезда на бульвар. Обидчик Мэллори сел за руль. Здоровяк подтолкнул Мэллори на заднее сиденье и сел рядом. Положив пистолет себе на колени, он еще больше сдвинул шляпу на затылок и достал смятую пачку сигарет. Аккуратно извлек сигарету и зажег – левой рукой.
Машина влилась в море огней и, немного продвинувшись в восточном направлении, по длинному спуску свернула на юг. Город был устлан бесконечной простыней сияющих огней. Неоновая реклама вспыхивала и излучала тепло. По скоплениям облаков бродил неторопливый луч прожектора.
– Значит, так, – заговорил здоровяк, выпуская дым из широких ноздрей. – Мы тебя засекли. Ты пытался толкнуть этой вертихвостке Фарр какие-то липовые письма.
Мэллори усмехнулся – коротко и безрадостно.
– У меня от вас голова болит, начальники, – сказал он.
Здоровяк, глядя перед собой, обдумывал услышанное. Свет рекламных огней волнами выхватывал из тьмы его широкое лицо. Вскоре он произнес:
– Мы ничего не путаем. В своем деле пока разбираемся.
Глаза Мэллори сузились. На губах заиграла улыбка.
– Это в каком же деле, фараон?
Здоровяк было широко раскрыл рот, но тут же захлопнул его, щелкнув челюстями.
– По-моему, тебе лучше все рассказать, умник. И самое подходящее время для этого – прямо сейчас. Со мной и Джимом еще можно поладить, но не все наши коллеги такие белые и пушистые.
– А что рассказать, лейтенант? – спросил Мэллори.
Здоровяк затрясся от беззвучного смеха и ничего не ответил. Машина проехала мимо нефтяной скважины, что стоит прямо посреди бульвара Ла-Сьенега, потом свернула на тихую, обрамленную пальмами улочку. Посреди квартала, перед пустой стоянкой, она остановилась. Джим заглушил мотор и выключил фары. Затем достал из кармана на дверце плоскую бутылку, приложился к ней и с глубоким вздохом протянул ее через плечо.
Здоровяк сделал глоток, махнул бутылкой и сказал:
– Нам тут
