ее, плывущую вперед навстречу страшным волнам. Она плыла, нагая, подобно нереиде, все дальше отдаляясь от берега.
– Айелет! Вернитесь! – напрасно он звал ее, она и не слышала, а ветер заглушил его крики.
Хозяйка жемчуга вдруг обернулась, вскинула руки к небу, будто бы прощаясь с кем-то, и ушла под воду. И Элой, забывший, что не умеет плавать, бросился в море, спеша на помощь женщине с портрета, Алисе, решившей разбить зеркала. Бездна поглотила и его. Демоны глубин смеялись над ним, сковавший страх пророчил смерть. Он знал, что, минуя буйки, уже ни за что не выплывет. Так и случилось. В погоне за нереидой, Элой провалился в яму, в пропасть и утонул. Бешеные волны несли его куда-то вниз или вверх. Бессмысленно сопротивляться. Никто не найдет его. Их обоих. Соленая смерть в теплых водах родного города.
– Я никогда не увижу свой холст, не создам еще одной Айелет, оно и к лучшему, ее гибель отомщена, я сам себя наказал, – подумал художник и внезапно ощутил твердую почву. Не дно, но берег. Жизнь порой преподносит сюрпризы. И Элой своего дождался.
Он выполз на песок и отключился. Ему снилась женщина в красном порванном платье. Лицо в морщинах, в глазах слезы, и только жемчуг ярко белел на ее дряхлой шее. Седые волосы развевались на ветру. Мать Айелет. Элой был уверен. Она гуляла по воде и махала ему рукой, приглашая пройтись с ней. Он отказался. За это его вернули в мир живых.
Было еще темно, но где-то вдалеке, на горизонте светлел рассвет. Элой вдруг понял, что ему зверски холодно, болит голова и зубы. Его отнесло в сторону, и, чтобы найти вещи Айелет, пришлось идти назад вдоль берега.
Красное платье, намокшее и грязное, было на том же самом месте. Айелет не было. Подняв ее клатч, он раскрыл его, и взял рисунок. Элой был очень рад ему и, возможно, не обрадовался бы сильнее, будь она жива. Идя в сторону спящего Сиджеса, он держал в руке портрет, а в кармане джинсов жемчуг. Напоминание о том, как он родился заново.
– Пойдем домой, Айелет, жемчужная сирена, прощайте демоны и черти, здравствуй, белый холст!
Глава II
Будь жизнь пьесой, то ее финал целиком и полностью зависел бы от таких людей как Луис Гальярдо. Во многом благодаря удаче и поразительной изворотливости, подобно ящерице, для которой брошенный в момент опасности хвост лишь способ избежать страшного. Но, увы, удача не куча слов на бумаге и купить ее невозможно. Хотя иногда, благодаря слову «если», проныре Луису удавалось добиться своего. Если бы не его страсть к редким предметам искусства, он был бы обыкновенным мошенником, презираемым всеми. Но не смотря на свой солидный статус влиятельного бизнесмена и образ темпераментного «хитреца с большим сердцем», общество отнюдь не питало к нему теплых чувств. Осознав, что понятия «хороших и плохих» поступков весьма неоднозначны, Гальярдо сколотил немалое состояние, идя, как говорится «по трупам». Талант и потенциал сделали из него настоящую ищейку реликвий. За годы, проведенные на аукционах, черных рынках и прочих мест сбыта раритета, он узнал вкус истинной ценности и заработал репутацию богатого, не отступающего ни перед чем вампира,
