лишь для того, чтобы быть схваченным разъяренным владельцем авто, в которое он только что врезался. Ярость вперемешку со страхом разрывали Луиса на части. Он что-то кричал испуганному пареньку и тряс его, невольно удивляясь, что не видит его глаз. А белое пятно уже накрыло все вокруг, и сильная боль в груди заставила отпустить чужой воротник. Белый цвет и Барселона в снегу слились воедино.
– Вызывайте скорую! Скорее всего сердечный приступ! – он слышал это словно издалека, наблюдая как белый цвет сменяет черный.
Высокий голосок жалобно напевал о потерянной любви, под аккомпанемент скрипок и флейт. Что-то знакомое. Должно быть, очередной хит с вершины музыкальных чартов. Такие мотивы никогда особо не впечатляли Луиса. Он предпочитал этнические темы под красивые стихи, акустические гитарные рифы и низкие тембры. Сейчас ему казалось, что он видит сон, основанный на тексте грустной песенки. Сюжет был слишком трогательным для такого человека как Луис.
– Хочу, чтобы это прекратилось. Верните меня в мой сон без снов. Мне нравилось это чувство забвения и пустоты. Не хочу снова думать, – мысли понеслись в голове, подобно бегущим строкам в новостях.
Захотелось есть, пить и сходить в туалет. Один за другим оживали чувства. Хороших, увы, было не особо много. Немного болела голова, а левую руку неприятно покалывало. Пошевелив пальцами, Гальярдо открыл глаза. Больничная палата в полумраке казалась странной ареной сюрреализма. Было немного душно, все словно в дымке. Повсюду стояли вазы с цветами, на одном из дальних столиков большая корзина с фруктами, а возле окна в пол-оборота кресло. На первый взгляд могло показаться что пустое, но приглядевшись, Луис стал различать силуэт женщины, а перед ней на подоконнике лежал мобильный телефон, из которого и доносилась баллада о разлуке и любви. Растворяясь в лирических аккордах, незнакомка смотрела вдаль, в окно. Лица ее Луис разглядеть не смог, но это определенно была не медсестра, ведь их, как правило, заботил покой пациентов. Дослушав песню до конца, женщина отключила свой гаджет и встала, слегка потянувшись.
– Кто вы? – голос Луиса звучал хрипло и сошел на нет. Она обернулась и быстрым шагом подошла к его кровати.
Кудрявые волосы черным ореолом спадали на плечи, большие глаза, подведенные темным карандашом, нос с легкой горбинкой – очаровательная женщина лет тридцати, совершенно незнакомая.
– Ох, сеньор Гальярдо, очнулись? Чудесно, вы меня так расстроили, я очень волновалась, вы бы о дочери подумали, – она хихикнула, потерев нос костяшкой указательного пальца, – я была безутешна, и мне даже разрешили тут переночевать. К счастью, не пришлось.
– У меня нет дочери, что вы тут делаете? Отвечайте, – попытка придать интонации угрожающий оттенок провалилась, и это прозвучало немного жалобно.
– Ну как это нет дочери, а я тогда кто? – незнакомку, похоже, забавляла ситуация.
Она явно не
