Дома, сложенные из надёжных каменных плит, местами потемневших от времени и замшелых, не прижимались друг к другу, а отстояли друг от друга на расстоянии полусотни футов. Конечно, это и близко не походило на особняки зажиточных помещиков в той же Лигии, когда огромные дома подминали под себя сотни акров, но всё же резко контрастировало с простыми и неприглядными хижинами Фронтира.
Очень странно, что ханготские беженцы смогли позволить себе жильё именно в этом месте, а не в бедняцких трущобах у восточной стены или в ткацком квартале неподалёку от ферм.
Фобос прихватил с собой Йеспера, которого встретил по дороге домой, и Одноногого, чтобы те хоть немного помогли с расследованием. Танго не вернулся из патруля вместе с несколькими солдатами, что наводило Фобоса на определённые подозрения. Впрочем, у этого повесы было слишком много недоброжелателей во всех городах Фронтира, так что бежать из Оштерауса ему было опасно. К тому же, Фобос не верил, что именно Танго совершил это убийство. Не мог. Просто не мог. Законник слишком давно знал Орвиса.
Фронтмены подошли к дому, возле которого дежурил законник с ружьём в руках. Фобос поздоровался с ним.
– Где Танго?
Караульный пожал плечами.
– Он отправил нас в город, – ответил он, – мы вопросов задавать не стали. С Танго остался его кореш, Лад Корбайн. В городе нас перехватил Хуттлз и приказал сменить его солдат в патруле. Мы и пошли.
– Продолжай.
– А что продолжать? – пожал плечами солдат, – ночью мы увидели, что дверь в доме распахнута. Вошли внутрь. А тут трупы.
– Который был час? – спросил Йеспер, подойдя ближе.
– Я не помню.
– Вспоминай, солдат, – рявкнул на него Фобос, – иначе до конца жизни будешь в болоте на плотоядных жаб охотиться.
– Ну… – караульный напрягся, перебирая события в памяти, – трактир Шелби уже закрылся, а работал он до двух ночи… Но на восточной стене караул ещё не заступил, значит, трёх часов не было. Так что примерно в этом промежутке, да.
Фобос вошёл в богато обставленный дом. Приглядевшись, законник увидел, что это убранство лишь фасад.
Дом не был обжит. Комоды с причудливыми вазами и шкатулками, дорогая мебель, пушистые ковры – на всём виднелся толстый слой пыли. Часть мебели была укрыта холщовыми накидками.
Законники поднялись по лестнице на второй этаж и прошли в спальню.
Фобос содрогнулся. Такого количества крови он никогда не видел, и до сих пор не знал, что столько может поместиться в двух людях.
На кровати лежала женщина в ночном платье с запрокинутой головой. Горло её пересекал отвратительный шрам с засохшей кровью, оставившей пятна и на груди, и на животе.
– Вот муж, – сказал Одноногий, обойдя кровать с правой стороны.
Труп супруга лежал на полу. Левая рука сдавливала горло – перед смертью он пытался остановить кровь. Правая же была зажата в кулак.
– Любопытно, – сказал Фобос, –
