уже натворил, братан, уже натворил, уже наехал! Ты, братан, знаешь, на кого наехал? Он, Петя, здесь всего лишь стенки охраняет, но «крышу» этим стенкам обеспечивает Кайман, сам Кайман! Когда Кайман узнает, что на него наехали, Петя не позавидует тебе, братан. И не помогут, братан, ни приемчики твои, ни зверюга в сумке, ни «пушка». Кстати, братан, верни «пушку», пока не поздно, – она за командой Каймана числится. Зачем лишние проблемы, братан? Их у тебя теперь и так – о-о-о! Синяк у Пети сойдет через неделю, и укус заживет, и яйца отболят, а вот ты, братан, попа-а-ал, крупно попа-а-ал! Про Каймана не слышал?! Не местный? Теперь услышишь. И увидишь. И… нет, не завидует тебе Петя, не завидует.
– Где телефон? – проигнорировал Артем причитания (угрожающие и жалобные одновременно).
– Там… Зачем? Звони не звони – Кайман тебя… «Пушку» верни! Стрелять не буду. Слово!
– Заткнись, мясо! – цыкнул Артем. – «Пушка» детям не игрушка! Вякнешь без спросу – убью!
Он прослушал всю кассету автоответчика. Сообщений почти никаких. Кроме собственного, последнего на пленке, еще два: первое – о готовности каркаса и, мол, когда привозить; второе, короткое, короче некуда – властное: «Это – Жуков! Трубку возьми, придурок!»
– Номер?! – громыхнул Токмарев.
– Чей?
– Жукова, придурок! Не знаешь такого?! Ну?!
– З-з-зн-н не зн-н…
– Убью! – зло повторил Токмарев.
Петя Сидоров из двух зол выбрал меньшее – продиктовал. С девятки начинается, значит, «трубка».
– Он кто?! – продолжил давление Токмарев.
– Дед… Ну типа прораба…
После набора номера телефон, потусторонне пропищавшись, сообщил нечто на английском, потом на русском:
– Приносим извинения. Абонент в данный момент находится вне пределов досягаемости. Спасибо!
Вам так же! На «трубку» дедушке. Жукову.
– Когда он здесь будет?
– К-кто?
Токмарев не убил, но прицелился. Взглядом: непонятно, придурок?! Конь в пальто!
– А! Завтра. С утра. Должны каркас подвезти, а он проследит, как и что… Ну, каркас. Для потолка. Навесного.
– С утра – это?..
– Часов в одиннадцать, в двенадцать…
Поздновато начинается утро у деда типа прораба с мобильной «трубкой».
Коротать ночь вместе с Петей Сидоровым у… разбитого корыта – не улыбается. Валетом на раскладушке? Да не в раскладушке дело!
Артем вздохнул и набрал номер тещи. Не любил он общаться с тещей. Вот и на «восьмидесятом» не сошел… Он и с Натальей-то давно разлюбил общаться, а тут – теща. Трюизм: хочешь узнать, во что превратится жена через двадцать лет, посмотри на ее мать. Как и всякий трюизм – ложен. Абсолютно разные – мать и дочь. Внешне. Хохляцкие телеса, щедро выпирающие из декольте, – Зинаида. Классические пропорции греческих статуй-венер – Наталья. (Руки ей отбить по локоть для полного сходства?!) Прошло,
