из отслуживших ветеранов и национальной гвардии. Сверх того эти колонны располагались на постой у родителей уклоняющегося или в местном трактире, но тогда родители обязаны были оплачивать все счета за постой. С виду это устрашает, и, казалось бы, беглых призывников должно было быстро урезонить.
Действительно, в благополучных районах, где жили зажиточные земледельцы, особенно там, где выращивался виноград и процветало виноделие (например, в Бургундии), эти меры имели полный успех. В подобных районах крестьянам было что терять и что защищать. Получившие в эпоху революции земли эмигрировавших сеньоров, крестьяне впервые зажили в достатке. Типичен в этом смысле департамент Шарант, изучению конскрипции в котором посвятил всестороннее исследование Гюстав Валле[104]. «Четыре пятых департамента: округа Рюффек, Ангулем, Барбезье и Коньяк – находились на плодородных равнинах – чего стоит только последнее из этих названий! Люди Ангулема исполнительны в отношении законов. Нигде они не исполняются с большей легкостью и без задержек»[105], – писали представители администрации этого района.
В перечисленных округах количество уклоняющихся было крайне незначительно. Совсем иначе дело обстояло с пятым округом Шаранта, а именно Конфоланом. Горный район, где редкие деревни в зимнее время были фактически отрезаны от внешнего мира, где повсюду были непроходимые заросли, где почти полностью отсутствовали хорошие дороги и, наконец, где большинство жителей составляли бедные скотоводы – вот что такое Конфолан.
Для администрации департамента этот район фактически не поддавался контролю. Что могла сделать бригада жандармерии в несколько человек, вооруженная саблями и кремневыми пистолетами, по отношению к живущему бедно и замкнуто, разбросанному на многие сотни квадратных километров населению? Конфоланцы, бывшие враждебными королевской власти при Старом порядке, стали «роялистами» в эпоху революции и империи, иначе говоря, они просто были враждебны всякой власти.
Нищие жители гор не боялись штрафов, они даже при желании не могли бы их выплатить, так как весь их нехитрый скарб и бедное жилище не стоили и части упомянутых полутора тысяч франков, не особо пугал их и постой войск: кому охота была сидеть в их полупустых ветхих домах, затерянных в негостеприимных горах, где самим хозяевам едва хватало чем пропитаться: не боялись они даже тюрьмы и каторги. Впрочем, чтобы отправить туда непокорных, до них нужно было сначала добраться. Революция и Империя ничего им не дали, как ничего и не отняли, им нечего было опасаться, нечего защищать. Наконец, жившие замкнутой жизнью, эти угрюмые горцы настолько свыклись со своими неприветливыми, но родными скалами, что не мыслили себе жизнь в другом месте. Следствие нетрудно предугадать. В таких районах, как Конфолан (кое-где это были целые департаменты: Канталь, Авейрон, Озер) процент уклоняющихся от службы, сбежавших по дороге и дезертировавших
Vallée G. La conscription dans le département de la Charente, 1798–1807. R, 1936, t. 1, p. 34.
Цит. по: Vallée G. Op. cit., p.689.
