звездами, с солнцем в кузове моего пикапа, с тремя беременными девчонками, придерживавшими его одной рукой каждая, чтоб не помялось, не укатилось, и отправились мы домой.
В день матча мы насадили солнце на дьявольские вилы и прокатили нашу повозку вокруг стадиона, точно герои-завоеватели. Точно ковбои. Мармелад выглядел чуточку погрустневшим. Тем временем Койот в раздевалке отмывался от крови, готовясь ко второй половине игры – потрясенный, ни девчонок вокруг, ни шприцов со стероидами, торчащих из его дружеской руки, словно букет пионов.
Первая половина финального матча накрыла нас, точно камень, рухнувший с неба. «Буревестники» били не на эффект – просто мало-помалу, короткими рывками, отыгрывали расстояние, неумолимо приближаясь к зачетной зоне. Не радовались, не ликовали, заработав очки. Только кивали тренеру и перестраивались. Они перехватывали безупречные, неземной красоты передачи Койота, висли на нем, если он, как обычно, пытался бежать. На наших трибунах поднялся гвалт и визг, наши болельщики запрыгали, заскакали вверх-вниз, подбадривая отряд наших пузатых чирлидерш, несмотря на весь ужас и возражения со спрингфилдской стороны.
– Не слушай их, Сара Джейн, не слушай, детка! – вопил мистер Боллард. – Ты выглядишь безупречно!
Да, выглядела Сара Джейн – просто на славу: кулаки вскинуты к небу, хвост волос на затылке хлещет из стороны в сторону…
Первая половина матча закончилась со счетом 14:7 в пользу «Буревестников».
Я проскользнула в раздевалку, к тому времени превратившуюся в столицу «Дьяволов». И девчонки, и парни, и игроки, и чирлидерши, и мальцы из второго состава марширующего оркестра, которые потребуются только после игры, – все сгрудились здесь. Кое-кто толкал ободряющие речи, к которым я не прислушивалась, кое-кто бинтовал колени, а остальные… ну, коротко говоря, занимались всем, без чего дело не обойдется, если рядом Койот. Таких празднеств, как в раздевалке у «Дьяволов», не видал даже Рим.
Я подошла прямо к своему парню, и, едва он увидел меня, кровь с его щек и лба разом исчезла.
– Нечего ради меня красоту наводить, – проворчала я.
– О-о, Банни, но ты-то для меня всегда – красавица из красавиц!
Уселась я к нему на колени, он запустил ладонь мне меж бедер, а там я ее и стиснула, сжала – надежнее некуда.
– Что там такое творится?
Койот осушил бутылку с водой.
– Не боись, Кролик Банни. Так было нужно, или они не поверят, будто в самом деле выигрывают. Все лучшие на свете игры, начиная с самой первой игры, на середине кажутся безнадежно проигранными. Так уж в преданиях сказано. Иначе играть нету смысла: тот древний огонь попросту не придет. Если б я просто взял да одолел старика-Громовержца, как тому быть положено… ну да, все бы обрадовались, но решили, будто это с самого начала было предрешено, безо всяких трудов досталось. А им ведь сказка нужна, чтобы, когда игра кончится, они просто… – Койот улыбнулся, блеснув зубами. – Просто
