на газету.
– Совсем недавно я стала свидетельницей свершившейся казни. И один мужчина сказал нам, что это был Дейдарит-самозванец. Судя по всему, в газетах пишут именно об этом. Не могли бы вы рассказать о том, кем был этот человек и что значит быть Дейдаритом-самозванцем?
На лице Дэниара мелькнуло беспокойство, но он быстро взял себя в руки. Оглянулся по сторонам и улыбнулся так ослепительно, словно они говорили о танцах.
– Я расскажу вам, только обещайте, что будете улыбаться и делать вид, будто я рассказываю вам самые смешные анекдоты.
Лиссарина кивнула и натянуто улыбнулась.
– Эта история не из тех, которую рассказывают на прогулке, но вряд ли нам доведется хотя бы раз оказаться наедине друг с другом, поэтому ничего не поделаешь. К сожалению, этот человек был непростым незнакомцем, которому практически не сочувствуешь, и я глубоко удивлен, что с ним произошла такая история. Видите ли, я знал его лично и довольно близко. Этого юношу звали Робейн Альдорски, и он был лучшим другом Лулу с детства.
Удивлению Лиссарины не было границ, но она постаралась ничем его не выдать. Продолжила улыбаться, как ее и просили. Насколько все-таки тесен мир. Раньше она думала, что лишь в маленьких городах и деревеньках все друг друга знают, и что бы ни произошло с одним человеком, тут же сказывается на другом. Все связаны. Но оказывается, столица – не исключение, сколько бы людей здесь не проживало.
– Они проводили много времени вместе, а когда я стал адъютантом Лулу два года назад, он меня познакомил с Робейном. И, должен признаться, это был лучший человек, которого я когда-либо встречал. Он был сыном королевского гвардейца из обедневшего дворянского рода, то есть происхождение не совсем идеально, однако манеры и воспитание вкупе с личными качествами делали его настоящим аристократом. Лулу стоило бы многому у него поучиться.
Дэниар прокашлялся, сознавая, что взболтнул лишнее и так не отзываются о друзьях, но продолжил:
– Не знаю, как много Лулу знал о его тайнах, но две недели назад стало известно, что схватили молодого человека, объявившего себя наследником рода Дейдарит, единственным выжившим принцем Симиэлем. Мы сначала не знали, кого заточили в крепость, но потом в газетах стали писать его имя.
Ненадолго воцарилось молчание, нарушаемое лишь разговорами проходящих мимо людей. Солнце то и дело пряталось за тучи, словно вот-вот должен был пойти дождь. Лиссарина слегка дрожала, но не от холода. Мурашки устраивали стремительные гонки по коже.
– Я не поверил. Лулу тем более отказывался смириться. Он ходил к отцу, требовал, чтобы Роба отпустили или хотя бы объяснили, на самом ли деле он собирался организовать заговор против Элитарии, но Эрцгерцог непреклонен в своих решениях, и, конечно же, он не освободил Робейна по просьбе Лулу. Однако рассказал, почему его задержали.
Чтобы посеять смуту, самозванец рассказывал народу легенду. Говорил, что отец Робейна Альдорски
