в семье был русоволосым.
Он прошел к своему месту напротив нее, небрежно отодвинул стул и буквально упал на него, положив ногу на ногу. Льдисто-голубые глаза сверкнули на заостренном и осунувшемся лице, когда он безучастно рассматривал гостей. Взгляд задержался на Ровенне, точнее на декольте, перешел на Лиссарину, и девушка разглядела огромные синяки под глазами, словно он не спал несколько дней.
– Что? – вызывающе спросил он, глядя на нее, и она с ужасом поняла, что слишком долго на него смотрела и засмотрелась.
Он был красивым, красивее своего старшего брата, но это не могло скрыть ненависть ко всем окружающим его людям. А людей, которые ненавидели все вокруг, Лиссарина недолюбливала.
Она не ответила, перевела взгляд на тарелку. Он перевел взгляд на дворецкого, остановившегося на второй ступени и ожидающего приказаний.
– Долго мне ждать обед? – он подпер голову рукой. – Я что, зря так спешил?
– Мог бы вести себя… – начала герцогиня, сжимая и разжимая кулаки, – не как обычно. Все-таки у нас важные гости. Леди Ровенна – невеста твоего брата, и ты…
– Не моя же невеста, – хмыкнул Люциен.
– Да из-за твоего характера леди Оделия откажется выходить за тебя замуж, – вскипела Ваэри, не в силах держать себя в руках.
– К сожалению, она круглая дура, поэтому не откажется, – пока Ваэри подбирала ответ на эту реплику, он вдруг спросил: – Где отец?
– Не придет.
– Ясно. – Люциен закинул обе ноги на подлокотник стула, задействовал еще и соседний стул, чтобы устроиться поудобнее. Больше за весь вечер они не услышали от него ни единого слова.
Лиссарина осталась под впечатлением от происходящего. Конечно, а Армаше они принимали знатных гостей, но все они вели себя невероятно воспитанно, культурно. То, как пренебрежительно вел себя сын Эрцгерцога, главного человека в стране, перевернуло всю ее картину мира и заставило задуматься, а так уж ли правильно судить о воспитанности и интеллигентности человека по его происхождению. Она и представить не могла, что люди высшего круга могли так относиться к своим гостям. Но Люциену, похоже, было плевать, что про него подумают. Остаток вечера он молчал, пока другие обсуждали музыку, общих знакомых, новые литературные веяния, столичные сплетни, только смотрел отрешенно из-под полуопущенных век и так и не притронулся к еде, которую настойчиво требовал. И хотя Лиссарина тоже не произнесла ни слова, ведь ее мнения никто не спрашивал, она чувствовала, что они стоят по разные стороны одной стеклянной стены. Его и ее семьи – здесь и сейчас, а он где-то далеко, в прошлом, в себе. И чтобы не поддаться желанию узнать тайну человеческой души, Лиссарина заставила себя представить, что его вообще не было в этой комнате. Получилось весьма успешно.
Глава 3. Разговор с пустотой
– Ну и что ты о нем думаешь? – Ровенна положила голову на бортик ванной. – О Ромаэле?
Лиссарина
