зубы и промолчала. Она отлично знала: любой ответ на свои шуточки вредное создание принимает за согласие поиграть. А у нее не было никакого желания тратить на него свое время. Ее и ее спутников ждали более важные дела. Дух обиженно фыркнул и исчез среди дрожащих листьев.
Троица добралась до забора. Беатрис и Даррел отодвинули доску, скрывающую дыру в заборе, и троица оказалась на свободе. Они бросились бежать по пыльной дороге в сторону города. Когда они отошли довольно далеко от приюта, Даррел остановился и вытащил из кармана жилета часы с причудливым узором на эмалевый крышке и обрывком серебряной цепочки. Он открыл их, сунул под нос Беатрис и уставился на нее с безмолвным укором.
– И на что ты на этот раз злишься? – устало спросила Беатрис.
Даррел тряхнул часами:
– Мы отстали от первоначального расчета на две минуты тридцать секунд, – отчеканил он. – Все из-за вас с Элен. Вы опоздали. Когда же вы наконец поймете, что побег – дело сложное. Рано или поздно из-за такого отношения нас засnукают!
– Все-таки иногда ты бываешь таким занудой, – вздохнула Беатрис и взяла малышку Элен за руку.
Сестры развернулись и продолжили путь. Даррел устремился за ними. Ему с его быстрым размашистым шагом ничего не стоило их догнать. Какое-то время они шли молча. Элен с интересом поглядывала то на Беатрис, то на Даррела.
– И все же в следующий раз, постарайтесь успеть, – сказал Даррел.
– Постараемся, – кивнула Беатрис. – Сам бы попробовал улизнуть из спальни девочек и не попасться мисс Кларксон.
– Ха! Только посмотрите на наших нежных принцесс. Самим из башни не выбраться, мимо дракона не пройти. Так и быть, в следующий раз я возьму на себя роль прекрасного рыцаря и лично выведу вас оттуда.
Воображение Элен тут же нарисовало соответствующую картину. Вот бесстрашный Даррел в сверкающих доспехах и с верными часами врывается в неприступную башню, где его встречает толстый огнедышащий дракон с пучком седых волос и в очках. Даррел останавливает стрелки часов, и время замирает. Когда секунды начинают идти вновь, дракон уже повержен, а Даррел на руках выносит принцессу Беатрис из башни. И тут же получает от нее подзатыльник, потому что пока он ее нес, они успели в очередной раз поругаться.
«Не складывается история», – грустно заключила Элен и решила подумать о чем-нибудь другом.
– Только посмотрите на этого героя! – не осталась в долгу Беатрис. – Тебе напомнить, что план побега вообще-то придумали мы? И мы неплохо его исполняли задолго до того, как встретились с тобой. Так что, если бы не нежные принцессы, ты бы так и скучал целыми сутками в приюте, рыцарь.
– Или придумал бы план побега получше, – возразил Даррел.
– Ну вот и придумай, – пожала плечами Беатрис.
– Договорились. Завтра у нас будет новый план.
Элен кинула на Даррела заинтересованный взгляд. Зная этого упорного юношу, и правда ведь придумает.
Тем временем они подошли к городу.
Флурхан-бале расположился по обе стороны реки Нава, и ее бесчисленные рукава пронизывали город, как кровеносные сосуды. Дома были каменные, в один или два этажа, обязательно с маленькими садиками или хотя бы с цветочными горшками на карнизах. Стены некоторых из них были опутаны сетями веселого вьюнка с розово-фиолетовыми цветами или покрыты слоями мрачного вечнозеленого плюща.
Было лето, погода стояла теплая и солнечная. Троица шла по улицам древнего города Флурхан-бале, мимо бесконечных магазинчиков и лавок, шли и смотрели, как свет играет на прозрачном полотне витрин.
Они направлялись к миссис Смит, вдове кузнеца Смита, которая жила на Птичьей улице, за Синим мостом. Почему улица звалась Птичья, а мост – Синим, хотя и был зеленым, не знал никто. Беатрис и Даррел задавались этим вопросом каждый раз, когда шли по Синему мосту, и иногда веселья ради начинали соревноваться, кто выдумает более забавную версию происхождения этих названий. Впрочем, сложение забавных историй вряд ли можно было назвать их призванием. Слишком уж грустные у них получались сюжеты.
Они миновали Синий мост и прошли мимо Храма Святой Хелен. Круглый серый храм с колоннадой и упирающимся в самые облака шпилем считался главной достопримечательностью Флурхан-бале. Беатрис очень любила проходить мимо него и еще больше любила бывать внутри – воспитанников приюта водили туда каждую осень, на праздник Саунь. Там внутри все было отделано деревом и пахло дубом и ясенем. Стены украшала резьба, изображающая цветы и листья, воронов и оленей. В восточной части храма резьба резко обрывалась, уступая место росписи. Нарисованные густыми, жирными мазками картины изображали путешествие Святой Хелен, которая, как гласили сказания, по поручению Создателя обошла весь мир и каждому животному и насекомому, каждому дереву и цветку, каждому небесному телу и водоему –
