будет, если такая красота пропадет.
«А она в любом случае, пропадет, – думала Беатрис, когда они шли назад через Синий мост, – ведь оставшийся дух обидится на твое холодное сердце и уйдет».
Как только они вышли за калитку тоскующего сада, Элен тут же повеселела и схватила Даррела за руку.
– За плюшками? – спросила она с жадной радостью.
– За плюшками, – кивнул Даррел, и монеты у него в кармане согласно звякнули.
Продавец в хлебной лавке, молодой полный мужчина с черными-черными, будто лакированными, усами, был верен себе. Хитрюга выбрал для них три самых жалких, кривых и уже заметно подсохших, плюшки. Беатрис оглянулась: в лавке никого, кроме них, не было. Тогда она стукнула кулаком по прилавку и посмотрела продавцу в глаза своим Самым Страшным Взглядом, который она приберегала для Самых Нехороших Личностей. Надо сказать, что глаза у нее были очень выразительные: зеленые, как трава в Проклятом лесу, что начинался недалеко от Старого Особняка, подчеркнутые черными, как крылья ворона, ресницами и тонкими линиями бровей. Такие глаза пошли бы скорее могущественной колдунье, а не бедной сироте без единой монеты в кармане, но раз уж они все-таки достались ей, Беатрис извлекала из этого максимум пользы.
– Ты, бродячий пес, – сказала она, обжигая нечестного лавочника Самым Страшным Взглядом. – Снова взялся за старое? Лучшие плюшки бережешь для богатеев, чтобы они еще вернулись в твою лавку, а беднякам и такая гадость сойдет? Дай нам нормальные плюшки. Вот эту, – Беатрис указала пальцем на толстую, золотистую плюшку. – А еще вот ту и вот эту. И мы – так и быть! – не будем устраивать скандал.
Продавец был мужчина трусоватый, поэтому поспешно отдал страшным клиентам выбранные плюшки, забрал свои деньги и скрылся под прилавком. Возможно, все было бы по-другому, знай он, что никакого скандала в любом случае не будет. Но он не знал, что перед ним были трое сирот, хорошо известные в некоторых районах Флурхан-бале, которые в очередной раз сбежали во время часа сна и которые не стали бы привлекать лишнее внимание из-за каких-то плюшек.
Домой они добрались без приключений. Приключения – такие же невеселые, как истории, которые придумывали Беатрис и Даррел, –начались на следующий день. Когда Даррел придумал новый план побега, но он сработал не так, как надо.
***
– Ты, принцесса-растяпа! – ругался Даррел. – Осторожнее с тарелками! Разобьешь хоть одну, будем дежурить до Заката Веков!
– А ты – дворецкий-черепаха! – отвечала Беатрис. – К каждой тарелке подходишь с уважением и вниманием. Зато так медленно, что они успевают рассыпаться от старости раньше, чем ты их донесешь до стола.
В то утро Беатрис и Даррел дежурили на кухне. Они накрывали на стол к обеду и распугивали товарищей по несчастью своими перебранками.
Тем не менее, они все-таки успели. И даже не разбили ни одной тарелки. За обедом тоже все прошло как обычно.
Был
