острог. Сугробы там невиданной высоты, под которыми, по легендам, погребены множество селений. София давно бы погибла в северных землях, а значит где-то в западных, где-то неподалеку от Вержавска. Черный кот периодически появлялся на ветвях, однако тотчас же исчезал, если София переводила на него свой усталый взгляд. Так и шагала девушка около двух дней, пока, окончательно не обессилев, упала у древесного ствола, прикрыв глаза.
Холод, укутавший собою все тело, сменялся приятным теплом. Подозрительный хруст снега абсолютно не волновал истощенную Софию. То тут, то там бродили заложные покойники – неупокоенные люди, умершие насильственной смертью. Рваные одежды свисали с прогнившей плоти, яркие глаза светились желтым огнем посреди иссохшего бурого лика. Таких здесь оказалось много, и все они кружились вокруг ещё живой Софии, будто пытались привлечь её внимание. И дева ощущала их отчаянные мольбы, их жестокие страдания, их страстное желание увлечь к себе нового человека. София не отзывалась. Откликнись она на зов, и мертвецы сразу же выдавят из неё тот хилый жизненный комок, поддерживающий её в сознании. Соблазн, однако, был очень велик.
Подняв глаза, она попыталась разыскать взглядом Добромира. Если бы он был среди них, то София почти наверняка приняла бы смерть, пускай и душа её осталась бы мучиться здесь. И все же не нашла она мужа своего, и воля её к жизни пошатнулась. Позабыв обо всем, она прикрыла глаза.
Ощутив на себе чью-то руку, София с трудом раздвинула слипшиеся веки и узрела перед собой Белослава. Его глаза безумно рыскали по телу девушки в надежде отыскать что-либо съедобное, а затем он и вовсе стал раздевать девушку, облачая себя в её одеяния. Схватившись за женскую руку, Белослав прислонил её к дереву и дрожащими пальцами покрепче взялся за топорик. Глядя на него, София уже не могла вымолвить ни единого слова, но все же, приоткрыв рот, пыталась хоть что-то выдавить из себя. Подняв взгляд на Белослава, она видела перед собой лишь темное пятно, размытое на белом холсте.
– Это ловушка…все это ловушка, моя…София, – дрожащим голосом молвил Белослав. – Но ты ничего не говори…ты выжила…да, ты выжила, ради меня. Чтобы я согрелся…и поел. Ты молодец, София. Благодаря тебе я не сгину в этом гнилом месте. Я смогу вернуться домой. В Воино. Я позабочусь об Януше. Обещаю, – продолжал он, готовясь к удару. Однако его взор упустил робкие движения Софии, благодаря которым девушка почти что дотянулась до своего кинжала, спрятанного под платьем.
– Не…не надо…прошу тебя, – слабеньким голоском прохрипела София, глядя в обезумевшие юношеские глаза. Белослав замешкал, но стыдливо отвел взгляд, продолжая метить лезвием по руке. Не желал он причинять боли Софии, однако жажда жизни неумолимо заставляла его совершать мерзкие его совести поступки.
– Это Блуд, София, – запинаясь, говорил Белослав. – Кот…черная кошка…да, понимаешь же? Это Блуд. Он запутал нас, заставил бродить по кругу. Ему что-то
