князь. Вы нуждались в спасении. Оно было вам даровано. Не по собственной воле, но по знаку свыше.
Волнорез смотрел на пещерный потолок, улыбаясь:
– Вы посланник божественной воли?
Ответа не последовало. Творимир, приложив усилия приподнялся. В пещере он был один, очаг более не горел завораживающим огнём, вместо него тлели угли. Творимир почувствовал достаточно сил, чтобы попытаться встать. Прилагая немалую волю, он сумел поднять своё изнеможённое тело, приняв сидячее положение. От входа в пещеру дул ветерок, приятно ласкающий его искажённое лицо. Спустя некоторое время, он смог подняться на ноги, неустойчиво держась. Прикрываясь простынями, он направился к выходу из убежища. Солнце ослепило его открытый глаз, но князь был рад его лучам. Привыкнув к свету, он увидел равнину Апар, расположенную в Кивских землях. Находясь на возвышенности, он рассмотрел опушку Спиралесья, с её лихо закрученными деревьями, в глаза попал незнакомый ему изгиб реки, и левее от просторов земель Святослава он увидел городок.
Вернувшись к своему ложу, князь обнаружил одежды. Они были простого покроя, узоров и вышивки не имея, они оказались очень удобными, как для надевания, так и для ношения. Прикрыв своё, жутко похудевшее тело, Творимир подобрал палку, нарочно оставленную у огня, и спустился по протоптанной тропинке к дороге.
Нельзя сказать, что князь был доволен тем, что остался в живых, о нет. Скорее наоборот, ему казалось, что утопиться в реке – пожалуй, лучший выбор. Но ноги несли его по пустой дороге, и он не сопротивлялся. В конце концов, его внешность ничего не значит, думал Творимир; стоит найти братьев, либо добраться до Вышеградских врат, как его тут же узнают. Эти мысли грели его расколотый разум.
«Значит, пастырь, – думал Волнорез, – кто же он был такой, почему же спас меня? И почему исчез?» – его голова была полна вопросов без должных пояснений. Подходя к открытому подвесному мосту, он увидел чистую лужу, отражавшую дневной свет, а с тем и его внешний вид. Вглядываясь в зеркало природного происхождения, князь пришёл в ярость. Не желая признавать потерянную красоту, он ударил концом своей палки об отражение, которое взволновалось, но отразив гнев расходящимися брызгами, снова стало гладким, показывая всё то же.
Творимир фыркнул, недовольно зашагав по мосту. Стражников украшал герб, на котором изображалась рыба, с золотой чешуёй. Очевидно, что это был рыбацкий городок. Он обратился к одному из горожан:
– Какое название носит сие поселение?
Немолодой мужчина, разделывающий рыбу, поспешно ответил, не поднимая головы:
-
«Не может быть!» – подумал Творимир:
– Значит это озеро, именуемое в честь первого князя Камнеземья?
– Именно так, – мужчина оглушал рыбу, ловко орудуя ножом, снимая чешую, – озеро Кондра, как вы и изволили сказать, господин. – Доброжелательно подняв глаза, мужчина застыл, выронив нож, начав нервно мычать.
– Что такое? – спросил Творимир, сделав шаг к мужчине, но наскоро вспомнив своё искалеченное лицо, отступил, уйдя в сторону по улице прикрывая ожоги
